Вслух Гарриет Квимби произнесла приятным, певучим голосом:
— О, я никогда не пропускаю вечеринки у Шарлин. Здесь можно встретить таких интересных людей.
«Дурные манеры,» — упрекнул Блэйн. Телепатией вообще пользоваться считалось дурной манерой, а в обществе и подавно.
«К черту манеры! Я тут перед ним душу наизнанку выворачиваю, а он… „Лицо, очень похожее на него, перед которым элегантно скрестились в виде решетки красивые тонкие пальцы.“ Тебя ищут. Они уже знают, что ты тут. Скоро они будут здесь — если еще не пришли. Я приехала, как только узнала. Да не молчи же ты, как дурак… На нас обратят внимание, если мы будем так стоять.»
— На этот раз напрасно потеряла время, — выговорил Блэйн. — Сегодня здесь нет интересных людей. Сегодня собралась на редкость неинтересная публика. «Слухачи!!»
— «Пусть. Надо попробовать. Ты в опасности. Как Стоун. Как другие после него. Я приехала помочь тебе.»
— Я тут беседовал с одним бизнесменом-лоббистом, — произнес он. — Жуткая скука. Вот вышел сюда глотнуть свежего воздуха. «Стоун! Что тебе о нем известно?»
— «Сейчас неважно. Я еду обратно, не станем терять время попусту. Моя машина стоит на обочине, но тебе со мной идти нельзя. Я пойду заведу мотор и выведу машину на дорогу, ты поброди еще немного здесь, а потом пробирайся на кухню. „План дома с красной линией, ведущей на кухню.“»
— «Я знаю, где кухня.»
— «Только спокойнее. Не делай резких движений, держись естественней. Веди себя как все и делай вид, что умираешь от скуки. „Карикатурный человечек с опущенными ресницами. Плечи его согнулись под тяжестью бокала, который он вяло держит в руке. У человечка распухшие от шума уши, а на рожице застывшая улыбка.“ Сначала пойдешь на кухню, оттуда — через черных ход на улицу.»
— Неужели ты поедешь вот так, сразу? — спросил вслух Блэйн. — Вдруг я ошибся. «Но зачем? Зачем ты это делаешь? Какой тебе смысл? „Человек, с недоумением и злостью глядящий в пустой мешок.“»
— «Люблю тебя. „Деревянный забор, на котором вырезано сердце, пронзенной стрелой.“»
— «Не лги. „Кусок мыла, энергично моющий рот.“»
— Не говори им, Шеп, — попросила Гарриет, — а то Шарлин до смерти обидится. «Я ведь журналистка, из твоих приключений выйдет неплохой рассказ.»
— «Но ты забыла, что „Фишхук“ может караулить на дороге у выхода из ущелья.»
— «Не беспокойся, Шеп, я разузнала их планы. Мы их одурачим.»
— Хорошо, я буду нем, как рыба. «До встречи. Спасибо.»
Она вышла, и каблучки ее застучали вниз по лестнице.
