— Это еще что? — нахмурился Лэрри. — Разве вам не положено вселять в людей уверенность?
— Уверенность, основанная на наивном оптимизме, не приносит пользы, — ответил Линкольн. —
Однако, если ваше дело справедливо, молодой человек, вы одержите победу.
— Благодарю вас, — кивнул Лэрри.
— Но она достанется вам очень, очень тяжело, — тотчас же добавил Линкольн.
Лэрри в сердцах вздохнул.
Они вышли из музея и направились обратно по эспланаде. Людей Ивана нигде не было видно.
Лэрри и Амелия, никем не замеченные, приблизились к Музею авиации и космонавтики. Сквозь большие
окна эркеров Лэрри разглядел очертания разнообразных самолетов.
Амелия просияла:
— Чувствую, это местечко придется мне по душе. Лэрри повел ее к боковому входу.
— Давай поскорее найдем Эйнштейна и попросим его решить загадку.
Они вошли в музей, просторный и гулкий, как ангар. Всё здесь было таким же, как застал
Лэрри, когда проходил здесь несколько часов назад. Манекены и самолеты, как и прежде, хранили
неподвижность. Вдруг табличка в руках у Лэрри засветилась.
— Ой-ой-ой, — произнес он.
И вдруг Смитсоновский музей авиации и космонавтики ожил. Восковые пилоты в кабинах
защелкали переключателями. Турбины взревели и стали выбрасывать клубы черного дыма. Завертелись
пропеллеры, загудели моторы.
В экспозиции о высадке на Луну восковой Нил Армстронг поднялся, наконец, по трапу в кабину
спускаемого аппарата «Аполлон».
— Всего один шаг для манекена, — сказал он.
Возле одного из перекидных мостиков братья Райт проверяли двигатель своего первого
биплана. Их примитивный самолет был подвешен к потолку среди множества других летательных
аппаратов. Братья Райт первыми поднялись в воздух и теперь собирались проделать это еще раз.
По земле прошли двое пилотов из Таскиджийской эскадрильи в полных летных костюмах. Это
были первые летчики-афроамериканцы времен Второй мировой войны.
— Таскиджийския эскадрилья на марше, — сообщил один из них. Он выражался как диктор из
старых выпусков новостей.
Его спутник остановился и обернулся к нему:
— Да перестань же, наконец, комментировать каждый наш шаг и поживи хоть немного полной
жизнью!
— Пилоты Таскиджийской эскадрильи живут полной жизнью, — отозвался первый.
Летчики остановились перед Лэрри и Амелией.
— Мисс Эрхарт! — воскликнул второй пилот. — Хочу поблагодарить вас.
— За что, капитан? — спросила Амелия.
— Никто не верил, что мы тоже можем летать, — ответил он. — Спасибо, мэм, что проложили
нам дорогу.
