Поэтому Троммелькопф, когда ему в горло и ноздри попали клубы едкого порохового дыма, набрал в могучие легкие побольше воздуха и с наслаждением чихнул. А потом еще раз и еще…
От первого великанского чиха, сорвав запор, настежь распахнулась входная дубовая дверь.
От второго великанского чиха наружу вылетело все, что было в хижине: стол, стул, шкаф, кровать, медвежьи и овечьи шкуры и, конечно, мы с Пипом.
А после третьего великанского чиха разрушилась сама хижина, засыпав обломками невоспитанного Троммелькопфа.
Не дожидаясь, когда бедняга выберется из-под груды досок и щепок, мы, едва опомнившись, ринулись прочь от страшного места. Да так быстро, что великан, и, правда, нас не догнал. Хотя наверняка пытался это сделать – ведь они, великаны, такие злые и мстительные…
Когда я понял, что опасность миновала и великан за нами не гонится, то слегка притормозил и, отдышавшись, поинтересовался у Пипа:
– Что это тебе вздумалось капризничать в чужом доме?! И то тебе не так, и то не эдак! Видишь, что ты наделал?!
– Я не капризничал, Тупси… Просто я хотел выглядеть в глазах господина Троммелькопфа настоящим джентльменом…
– Ты выглядел глупеньким дурачком и очень большим нахалом. Если это и есть «настоящее джентльменство», то оно не по мне. Лучше я останусь неотесанным пуппетроллем, чем стану таким скучным занудой!
Отчитав, как следует, приятеля, я вскоре сжалился над ним и, взяв Пипа за руку, повел его к озеру, которое заманчиво поблескивало ярким солнечными бликами чуть впереди нас за высокими стройными соснами.
– Мы должны обязательно искупаться, – сказал я моему приунывшему дружку, ведя его по песчаному берегу поближе к воде. – Сейчас уже утро, нас могут увидеть местные жители и тогда они здорово испугаются. Ты только посмотри, на кого мы похожи!
Пип исподлобья взглянул на меня и невольно улыбнулся: мое закопченное лицо, взлохмаченный чуб и сдвинутый на правое ухо клоунский колпак заметно улучшили его настроение. Я тоже повеселел, любуясь Пипом: он сейчас был похож на крошечного трубочиста, вылезшего из печной трубы, которую не чистили лет сто или двести.
– Ты умеешь плавать? – на всякий случай спросил я друга. – Я раньше не умел, но жизнь заставила меня научиться!
– Умею-умею, – буркнул Пип, раздеваясь и складывая одежду и обувь аккуратно на чистое место. – А вот с акулами сражаться – нет. Как-то не доводилось, понимаешь ли…
– Акулы в морях плавают и в океанах. А в озере, кроме щук и сомов, никаких рыбьих хищников нет!
