– Во красота! На таком и полетать – диво!
И она окликнула на этот раз любимую свою подружку:
– Мариш! Хватит с сусликами пересвистываться! Иди ко мне, покажу че-то!
Нехотя Маришка подошла к ней.
– Что тебе, Уморушка? Не видишь, я делом занята.
– «Делом»! – передразнила ее Уморушка. – В лесовички готовишься, да? Ты посмотри лучше, какой мы ковер раздобыли! Наверняка самолет!
– Настоящий?! – ахнула Маришка и глаза ее заблестели еще сильнее.
– Конечно, настоящий. Станет Горыныч не настоящий ковер-самолет охранять! – Уморушка наклонилась поближе к Маришкиному уху и заговорщицки зашептала: – Давай чуть-чуть покатаемся? Пока Иван Иванович в клевере со шмелями пережужживается, мы с тобой несколько верст отмахаем!
– Куда отмахаем? – удивилась Маришка.
– Все равно куда, лишь бы на ковре-самолете!
Маришка немного подумала и согласилась. На чем – на чем, а на ковре-самолете она еще не летала! Девочки быстро уселись на середину ковра и замирающими от волнения голосами сказали дружно:
– Вперед, ковер! Вперед, миленький!
И тут же ковер налился невидимой силой, края его, обшитые золотистой бахромой, приподнялись вверх, секунда – и он, взмыв над поляной, бесшумно поплыл над нею, набирая медленно высоту.
– Маришка, Уморушка, куда вы?! – крикнул Иван Иванович, когда черной тенью ковер-самолет промелькнул над его головой, распугивая стрекоз и шмелей. – Немедленно вернитесь!
Но юные летуньи были уже далеко и слабого голоса своего наставника, конечно, не слышали. Что оставалось делать бедному Гвоздикову? Он быстро подбежал к злополучному сундуку, торопливо переобулся в сапоги-скороходы, сунул за пазуху на всякий случай волшебную скатерку и со всех ног кинулся в погоню за ковром-самолетом и его беспечными пассажирками.
Хорошо летать в ступе Бабы Яги, лучше, чем в самолете, честное слово!
Но когда сидишь в ней не один, а втроем, все удовольствие от полета почти пропадает, и уже минут через пять начинаешь злиться на тесноту и ужасное неудобство.
Другое дело, полет на Змее Горыныче! Вот где простор и раздолье, вот где хватает места для дюжины, а то и более, пассажиров! Трое отважных седоков могут оседлать гибкие шеи Горыныча, еще шесть человек могут с удобством расположиться меж парой прекраснейших крыльев, еще с десяток найдут себе место вдоль гибкого зеленовато-серого хребта.
Но, если сказать откровенно, то и в полетах на Змее Горыныче есть свои недостатки. Гладкая, без единой морщинки кожа мешает седокам крепко держаться руками, любовь Горыныча к воздушным пируэтам страшит пассажиров возможностью свалиться с него и совершить полет уже в одиночестве…
