– Пойдемте! – согласилась я. К палатке, которая породила бурю эмоций, мы подошли шеренгой по три: и Зяма, и я сама крепко держали родителя за руки – так, на всякий случай.
– Подсвети! – велел мне папа, придвинув хмурое лицо к сетчатому окошку палатки.
– Может, не надо? – зашептала я. – Разбудим людей, напугаем! Давайте сначала постучим!
– Тук, тук, тук! – громко воззвал Зяма. – Кто в теремочке живет?
В палатке завозились, брезентовые стены затряслись, окошко изнутри озарилось светом.
– Кто там? – испуганно спросил чей-то хриплый голос.
– А ты кто такой?! – взревел папуля, враз потеряв терпение. Он стряхнул нас с Зямой и заорал: – Бася, открой!
– Мамуля, это мы! – закричала я, тщетно пытаясь помешать папуле кромсать шнуровку брезентовой двери перочинным ножом.
– Открывайте, а то хуже будет! – ревел он, опасно фехтуя режущим орудием.
Капроновая шнуровка против стального швейцарского ножа не продержалась и тридцати секунд. Раскромсав веревочно-тряпичную заградительную систему, папуля полез в палатку, как фокстерьер в лисью нору.
– Ой, Боря! – пискнула мамуля.
– Что это значит, Варвара?! – заревел наш Отелло. – Кто этот парень и почему вы с ним лежите под одним одеялом?!
– Просто потому, Боря, что второго одеяла у нас нет! Если ты замерз, забирайся к нам, третьим будешь! – мамуля беззаботно засмеялась, демонстрируя потрясающую находчивость и редкую выдержку.
Кто-кто, а она-то знает, как успокоить нашего папу! Как человек военный, он ценит логику и трезвый расчет. Кроме того, в отличие от многих других военных, у папули есть чувство юмора, и против хорошей шутки он бессилен.
– Как я рада, что вы меня нашли! – продолжала щебетать мудрая мамуля. – Как вы узнали, где я? Это просто чудо!
– Наш зоркий папуля безошибочно нашел твои следы! – пояснил Зяма.
– Боренька, ты мой Натти Бумпо! – мамуля с восторгом посмотрела на мужа.
– Кто? – спросил парень, кутающийся в одеяло.
– Натаниэль Бумпо – Соколиный Глаз, друг Чингачгука, лучший следопыт североамериканских лесов, – скороговоркой пояснила я.
– Я старался, – пробормотал польщенный папа.
Стало ясно, что Отелло уже укрощен и не представляет опасности для общества. Однако, переборов варварскую ревность, папуля не избавился от нормального человеческого любопытства.
– И все-таки мне не ответили – это кто такой? – неласково спросил он, кивнув на парня в одеяле.
– Это Пашенька Ситников, очень милый мальчик, – сказала мамуля покровительственным тоном с легким сюсюканьем.
