– Я думаю, надо будет на руках тащить. Ясно же, что пешком пойдем, машину придется на шоссе оставить – у нашего «Форда» посадка низкая, он по заросшей лесной колее нипочем не пройдет.
– Да там никакая машина не пройдет, – с сожалением сказала я. – Легковая, во всяком случае. Вот тяжелый грузовик, думаю, пробился бы.
– Ничего, танк пройдет! – со знанием дела пообещал папуля.
Он отложил черпак и взялся за телефон.
– Та-анк? – протянул Зяма.
Мы с братом переглянулись.
– А ты вообще кому звонишь? – запоздало поинтересовалась я.
– Старым друзьям, – уклончиво ответил папуля.
Я кивнула и ухмыльнулась. Старых друзей у папули немного, но они сплошь золотые мужики, свято чтящие законы боевого братства. Если надо, всегда придут на помощь – и словом, и делом, и танком!
– Никогда еще не катался на танке! – как мальчишка, обрадовался Зяма. – Папуль, а ты устроишь, чтобы мне дали порулить?
Папа строго посмотрел на него и вышел в коридор, плечом прижимая трубку к уху. Его разговора со старыми друзьями мы не услышали, узнали только результаты беседы. К сожалению, нынче вечером свободных танков не было. Завтра – пожалуйста, а сегодня – увы! Нынче пункт проката танков ничем не мог нам помочь.
– До завтра ждать нельзя, – сказал папуля.
– Никак нельзя! – поддакнула я, усилием воли отогнав видение мамули, похожей на жалобную мышку.
– Плохо, что у мамули нет при себе ни еды, ни воды, – вздохнул Зяма. – Иначе вполне можно было бы дождаться свободного танка. «Москвич» тот, как я понимаю, неплохое укрытие, столько лет в лесу простоял и до завтра никуда не денется…
Братец замолчал и замер с разинутым ртом. Сначала я подумала, что его парализовало от сознания крамольности высказанной мысли – виданное ли дело, сын готов оставить родную маму в диком лесу!
– Совести у тебя, Зямка, нету! – укорила его я. – Небось когда ты в третьем классе катался по озеру на коньках и под лед провалился, мама с папой тебя сразу спасать полезли! Не ждали свободного ледокола!
Зяма на мои слова никак не отреагировал. Тогда я поняла, что он не просто так окаменел – его какая-то очень интересная мысль посетила. Оставалось надеяться, что эта мысль не уйдет бесследно и мы узнаем о ее сути, когда Зяма отомрет.
– Петя Плошкин! – очнувшись, выдохнул брат.
Он заблестел глазами, вскочил с табурета и побежал в прихожую к телефону.
– Ну, конечно, Петя Плошкин! – просветлев лицом, повторил папуля.
Он тоже заблестел глазами и убежал следом за Зямой.
