– Точно, по ассоциации! – подтвердила мою догадку родительница. – Сейчас вспомню, погоди минутку…
Я недоверчиво хмыкнула, подозревая, что знание того, как зовут-величают таинственного Паху, дастся мне нелегко.
– Точно помню, вначале было короткое имя – Паха, – бормотала мамуля. – А что же дальше? Это член…
– Чего? – я подпрыгнула на стульчике.
Мамуля покраснела и, смущаясь, повторила:
– Член.
– Как член парламента? – уточнила я.
– Нет, как член организма!
– Недурные у тебя ассоциации, – ехидно заметила я. – Знал бы папуля, о чем ты думаешь!
– Не компрометируй меня, – обиделась она. – Я просто нашла созвучие. «Паха – это член ящера» – что-то вроде этого.
– Чей, чей член? – удивилась я.
– Не парламента! – съязвила мамуля. – Ящера, я точно помню!
Я озадаченно смотрела на нее.
– Он что, индеец?
– Почему – индеец?
– Звучит, как индейское имя! – объяснила я. – «Чингачгук – большой змей», «Верная рука – друг индейца», «Паха – член ящера»!
– Индеец? – мамуля почесала макушку. – Вряд ли. Я точно помню, что все слова были на европейских языках.
– Еще и на разных языках? – я присвистнула. – Все, я сдаюсь! Мне никогда не угадать!
– Погоди, давай еще подумаем! – морщась, попросила она. – Ты знаешь английский, а я учила французский…
– «Паха из э мембер»? – напрягшись, предположила я. – Хотя, нет, «мембер» говорят как раз про члена парламента.
– Может, съест пенис?
– Кто его съест?! – испугалась я, отгоняя мгновенно возникшее кошмарное видение.
Вот это, я понимаю, нездоровая трапеза! Куда там скучному вампирскому перекусону нашего Черного Барина!
Впрочем, мамулин бред вполне соответствовал сложившемуся у меня нелестному впечатлению о моральном облике неутомимого скакуна по постелям Пахи.
– Я просто говорю на смеси двух европейских языков, – успокоила наша писательница-полиглотка. – «Съест» – по-французски «это», «пенис» – по-английски этот самый… Как его… Слушай, а какими еще словами можно его назвать?
– По-русски? – уточнила я. – Не скажу!
– Фи! – сказала мамуля. – Ну и лексикон у тебя! Ладно, давай оставим в покое пенис…
– Я – за! – быстро вставила я.
– Давай разберемся с ящером.
– С ящером все просто, это наверняка «завр»! – оживилась я. – Все известные науке жуткие ящеры – «завры»!
– Да? А как же Годзилла? – возразила мамуля.
– Годзилла – это фантастическое существо. Кроме того, он японский ящер, так что свободно мог называться как-нибудь вроде «Харакири-Мусипуси»! Не будем принимать в расчет Годзиллу!
