Слишком уж хорошо он знал, что означает очнуться после секса и не представлять, что же произошло. Лежать и не понимать, то ли это случилось взаправду, то ли приснилось.
Поэтому он предпочитал случайные связи с женщинами, которым он мог заплатить, и только когда уже не было сил терпеть целибат.
Но эта девушка запомнила его поцелуй.
Она запомнила его.
Это мысль заставила его сердце парить. Ему нравился этот сон, и если бы он мог, остался бы в нем навсегда.
— Скажи, как тебя зовут, виллкат [дикая кошка].
— Кассандра.
Он чувствовала, как ее имя буквально урчит в его губах, пока он целовал ее горло. Девушка подрагивала, отзываясь на ласку его языка, поглаживающего ее кожу.
И ему это нравилось. Нравилось, какие звуки она издает, отвечая на его ласки. Она водила горячими, жаждущими руками по его обнаженной спине. Ее правая рука задержалась на эмблеме на его левом плече.
— Что это? — спросила она с любопытством.
Он покосился на знак в виде лука и стрелы.
— Это знак Артемиды, богини охоты и луны.
— Он есть у всех Темных Охотников?
— Да.
— Как странно…
Вульф больше не мог мириться с фланелевой преградой между ними. Он хотел видеть больше.
Он задрал край ее рубашки.
— Ее нужно сжечь.
— Почему? — нахмурилась она.
— Потому что она мне мешает до тебя добраться.
Одним рывком он сорвал рубашку через ее голову.
Ее глаза расширились, затем потемнели от страсти.
— Так-то лучше, — шепнул он, наслаждаясь видом ее упругих грудей, узкой талии, и главное — рыжевато-светлых кудряшек в соединении ее бедер.
Он скользнул рукой меж ее грудей, ниже вдоль живота и вокруг бедра.
Кассандра потянулась рукой к великолепию его груди, восхищаясь каменными мускулами. Это было восхитительно. Его тело отзывалось пульсацией при каждом движении.
Его смертоносная сила была неоспорима, но все же он был с ней ласковым, словно прирученный лев. Она просто не могла поверить в нежность его жгучих, властных прикосновений.
Его темнота и мрачность глубоко взволновали ее. В его глазах было столько жизненной мудрости, когда они взирали на мир вокруг.
Ей хотелось приручить этого дикого зверя.
Кормить его с руки.
С этой мыслью Кассандра просунула руку меж их телами и взяла в ладонь его твердую плоть.
Он издал низкий горловой рык и начал исступленно ее целовать.
Словно блестящий мускулистый хищник двигался он вдоль ее рта, обжигая ее поцелуями.
— Да! — выдохнул он, когда она обхватила его руками. Его дыхание стало неровным. Он уставился на нее с таким голодом, что она задрожала в предвкушении.
