– Раньше ведь вы никогда не занимались настоящей разведывательной деятельностью, верно? – спросил Дентон.
– Служба расследований ВМФ в целом ведает вопросами контрразведки, я же в ней веду уголовные дела. Мое участие в работе разведывательного подразделения во Вьетнаме было тактическим ходом, позволившим мне на практике приобщиться к разведработе.
Глава американских шпионов удовлетворенно хмыкнул:
– На практике… Ну и как – имеете ли вы что-либо против разведработы?
Уэс сделал несколько глотков пива и только потом ответил:
– Мне нравится много знать, но я предпочитаю практическую работу. Сбор данных при помощи технических средств, всякие там спутники, радиоперехваты – все это, на мой взгляд, пассивный род деятельности. Меня больше привлекает анализ добытой информации, но это, если хочешь стать высококлассным специалистом, требует многих лет кропотливого труда, который, конечно, углубляет твою квалификацию, но одновременно сужает твой кругозор. Что же касается сбора информации общего характера и борьбы со всякими оборотнями-шпионами, то этим в морской пехоте редко занимаются…
– А разве в ваши обязанности не входил сбор именно разведывательной информации, когда в 1986 году вы работали в Комиссии Лейрда? – спросил Дентон.
– Моя задача состояла в том, чтобы выяснить, какие сбои произошли в системе охраны нашего посольства в Москве и консульства в Ленинграде (службу ведь там несут именно морские пехотинцы). Я должен был разобраться, какие именно провалы в работе морской пехоты привели к тому, что КГБ завербовал сержанта Лоунтри и начал получать от него информацию. Но непосредственно делами разведки я не занимался.
– Однако с оборотнями вам явно пришлось познакомиться? – спросил Ной.
– С какими оборотнями – советскими или нашими?
– А с теми и другими.
– Это уж точно, – невесело рассмеялся Уэс. – Жил я на территории нашего посольства в Москве. Так вот, уже на третий день, когда я направлялся на утреннюю пробежку, охранник из КГБ, стоявший в милицейской форме у ворот, приветствовал меня по-английски: «Доброе утро, майор Уэсли Бурк Чендлер из Нью-Мексико. Как идут дела в морской пехоте?» Наши же оборотни выходили из любого помещения, как только я входил туда.
– Но с этими ребятами вы не работали? – спросил Ной.
– Нет, только с морскими пехотинцами и членами комиссии.
– В вашей характеристике говорится, что вы проделали там отличную работу, – сказал Дентон, немного помолчал и спросил: – Есть ли у вас, Уэс, друзья среди сотрудников разведки?
