Генерал Лёвенхъельм ехал из Фоссума в Берлевог в странном расположении духа. Тридцать лет не бывал он в этих краях.
Теперь он приехал сюда, чтобы отдохнуть от суетной придворной жизни, но покоя не нашел. Старый дом в Фоссуме был, конечно, тихим и трогательно миниатюрным в сравнении с Тюильри и Зимним дворцом. Но в нем обитало одно беспокойное существо — по этим комнатам снова бродил молодой лейтенант Лёвенхъельм.
Генерал видел, как с ним рядом, почти касаясь его, ходит стройный молодой человек, мимолетно взглядывая на старшего и улыбаясь той дерзкой, снисходительной улыбкой, какой молодежь обычно одаривает стариков. Генерал мог бы улыбнуться в ответ дружески и немного грустно — так старость улыбается молодости, — будь он только в настроении улыбаться. Но, как написала в письме его тетка, он хандрил.
Генерал Лёвенхъельм достиг в жизни всего, к чему стремился, все восхищались им и ему завидовали.
И только ему одному было известно странное обстоятельство, так противоречившее его успешной жизни, — он был не вполне счастлив. Где-то в нем угнездился изъян, и он осторожно ощупывал свое духовное «я», как ощупывают пальцем кожу, чтобы обнаружить, где притаилась невидимая заноза.
Он пользовался милостью королевской семьи, он преуспел на своем поприще и был окружен друзьями. Нет, заноза сидела не здесь.
Его ослепительная красавица жена до сих пор была хороша собой. Может быть, она несколько пренебрегала домом ради светской жизни, каждые три месяца она меняла прислугу, и обед генералу иной раз подавали не вовремя. Генерал, который высоко ценил хорошую еду, в этом отношении затаил некоторую досаду против жены и втайне винил ее за плохое пищеварение, которым иногда страдал.
И все же мучившая его заноза сидела не здесь.
Нет, с генералом Лёвенхъельмом в последнее время стали происходить странные вещи — он вдруг с удивлением замечал, что тревожится о своей бессмертной душе.
Разве у него были для этого причины?
Он был человек нравственный, верный своему королю, своей супруге и друзьям, — образец для подражания. И все же случались минуты, когда ему казалось, что не в морали сокровенная суть мира. Он глядел на себя в зеркало, рассматривал ордена на своей груди и, вздыхая, думал: «Суета! Суета! Все это суета сует!»
Последняя странная встреча в Фоссуме заставила его подвести жизненные итоги.
Молодой Лоренс Лёвенхъельм притягивал к себе мечты и фантазии, как цветы влекут к себе пчел и летних пташек. Он старался освободиться от них, он бежал от них, но они следовали за ним. Он испугался феи из семейной легенды и не захотел последовать за ней в сердце горы, он решительно отверг дар ясновидения.
