Следующим этапом в разработке чеховского образа "лишнего человека" является Войницкий, показанный уже в годы творческой зрелости. Для него также характерно трагическое прозрение, сознание бесплодности прожитой жизни и неспособности изменить жизнь. И пожилой Войницкий безнадежно пытается найти якорь спасения в личной жизни - в любви к молодой Елене Андреевне.
Все эти герои - Иванов, Николай Степанович, Войницкий - раскрыты в художественной манере, свойственной Чехову: мягкое и вместе с тем лишенное снисходительности осуждение людей, хороших по натуре, но не способных на активное вмешательство в жизнь. Чехов обвиняет и "растерявшихся" перед жизнью интеллигентов, не нашедших в себе силы для сопротивления враждебным обстоятельствам, и грубую буржуазную действительность, противопоказанную человеческим условиям жизни. В трагическом положении этих героев отражен характерный для Чехова-писателя идейный конфликт: стремление человека к счастливой, красивой, полноценной жизни и уродливая действительность, превращающая жизнь человека в "скучную историю".
* * *
Литературная деятельность Чехова в годы перелома поражает своим широким размахом - тематическим, жанровым, идейным.
Отмечая в письмах начало и особенности нового этапа своей творческой жизни, Чехов часто противопоставляет его раннему периоду. Григоровичу о" пишет 28 марта 1886 г.: "Доселе относился я к своей литературной работе крайне легкомысленно, небрежно, зря... Как репортеры пишут свои заметки о пожарах, так я писал свои рассказы машинально, полубессознательно, нимало не заботясь ни о читателе, ни о себе самом..." (Т. 13, стр. 192.)
Если в ранний период юный писатель еще не придавал большого значения своей литературной деятельности, если он, по собственной характеристике, писал тогда обыкновенно "наотмашь", то уже в начале нового периода Чехов остро почувствовал ответственность перед своими читателями. В письме к Билибину (18 января 1886 г.) читаем: "Прежде, когда я не знал, что меня читают и судят, я писал безмятежно, словно блины ел; теперь же пишу и боюсь". (Т. 13, стр. 164.)
Чувство ответственности повысило взыскательность к себе, потребовало большого напряжения в работе. Об этом Чехов писал 18 января 1887 г. М. Г. Чехову: "Работа у меня нервная, волнующая, требующая напряжения... Она публична и ответственна, что делает ее вдвое тяжкой" (Т. 13, стр. 267.)
Чехов теперь стремится к вдумчивой, тщательной обработке материала своих произведений. В письмах его содержатся характерные для этого периода признания: ему хочется, работая над произведением, "пошлифовать" его, а главное "подумать", так как приходилось работать над "мотивами совершенно новыми", "ничего подобного отродясь я не писал". (Т. 14, стр. 391.)
