Все хотят стать мушкетерами короля, но число вакансий ограничено.
Александр Дюма
У Портоса, героя «Трех мушкетеров» Александра Дюма, была роскошная, шитая золотом перевязь. Она красовалась и сверкала на его могучей груди, а тыловую часть Портос предусмотрительно прятал под плащом, в котором, убегая из дома де Тревиля, запутался д'Артаньян. Надеюсь, читатель, вы помните, что обнаружил юный гасконец, упершись носом в перевязь (цитирую Дюма): «Увы, как и многое на этом свете, что блестит только снаружи, перевязь Портоса сверкала золотым шитьем лишь спереди, а сзади была из простой буйволовой кожи».
Это присказка, а сказка будет впереди.
Российская академия естественных наук (РАЕН) была создана на учредительном съезде в 1990 г. и зарегистрирована министерством юстиции России в апреле 1991 г. В течение последующих лет РАЕН расширилась, окрепла и стала безусловным лидером среди других общественных академий. В ее составе – секции физики, химии, математики, наук о Земле, биомедицины и еще семнадцать секций (включая секцию ноосферных знаний и технологий), а также двадцать отделений и более семидесяти центров в российских городах и ближнем зарубежье; количество же академиков и членов-корреспондентов – более двух с половиной тысяч. Хотя по многолюдству РАЕН уступает МАИ, однако превосходит последнюю в качественном отношении, так как в составе РАЕН большей частью ученые, и многие из них – крупные специалисты в различных отраслях знаний. Согласно /3/, в РАЕН входят (или входили) два десятка нобелевских лауреатов (в том числе – А.И.Солженицын, поэт Иосиф Бродский, А.М.Прохоров и Н.Г.Басов, создатели квантовой электроники), сто сорок иностранных членов из тридцати шести стран мира (от США до Японии), и более ста семидесяти действительных членов и членов-корреспондентов РАН и трех других государственных академий. Остальные персоны чаще профессора и доктора наук; кандидаты встречаются редко, а личности неостепененные – еще реже. Впрочем, можно сделаться членом РАЕН и без научной степени, если за соискателем числятся заслуги в политической или культурной сферах.
Эдуард Кругляков поведал мне любопытный факт, который можно считать посылкой к созданию РАЕН и других общественных академий. Те читатели, которым за сорок, вероятно помнят, что в конце восьмидесятых годов возникла парадоксальная ситуация: вдруг выяснилось, что Россия (точнее, РФ) обделена многими властными, научными и культурными структурами. В самом деле, в каждой республике СССР имелся свой совет министров, депутатский корпус, национальная академия наук, писательский и иные союзы, а у России – ровным счетом ничего, поскольку все органы власти, науки и культуры относились к Советскому Союзу. Обиженная Россия стала в срочном порядке творить свое правительство, и нам известно, чем это закончилось – распадом великой державы и хаосом на "постсоветском пространстве". В этот судьбоносный час политиканов естественно возникла идея о создании Российской академии наук, отдельной от АН СССР. Фактически это привело бы к расколу с самыми неприятными последствиями – ведь АН СССР, существующая многие десятилетия, и так на девять десятых состояла из российских ученых. Этой беды удалось избежать, расширив прием в академию более чем на сотню вакансий; в тот момент академиками сделались многие вполне достойные ученые, но также губернаторы, политики и другие лица, стремившиеся к заветному титулу.
