Лодка неслась быстро и плавно, будто приседая при каждом гребке.
Мутная вода, тихонько журча, струилась, по бортам, потом скручивалась в тугие, частые воронки и уплывала назад. Ошалелые стрижи секли воздух во всех направлениях и то припадали к самой воде, то взмывали высоко-высоко и словно бы растворялись на солнце.
— К дождю… — сказал Никита.
Когда показались Марковы горы, он опустил весла в воду, притормаживая немного, и скоро лодка зашуршала в камышах старой, заболоченной поймы…
Тут они ее и прятали всегда. Место было надежное, проверенное.
Друг за другом вскарабкались по глинистому склону на берег. И хотя оба очень спешили на этот раз, ни тот ни другой не подумали изменять своему обычному правилу.
Дело в том, что до землянки, если шагать прямиком, всего километра полтора. Но если ходить в открытую, кто-нибудь обязательно подглядит. К землянке добирались окольным путем: километра два крюк — до болота, а через болота, в камышах, где ползком, где пригнувшись, — подкрадывались к землянке почти вплотную…
У кромки болота присели, по обыкновению, огляделись…
Ни души. Теперь от дерева к дереву по мху — дальше. Мох — он, если не водянистый, любые следы скроs ет. Чуть прогнется только, а шагнул ты дальше — он опять выровнялся.
Вход в землянку был замаскирован — лучше не придумаешь. Где кедрач, например, или сосна, там лес голый будто, одни палки. А здесь ель, пихта, береза, осина — сплошной бурелом.
Впереди Петька, за ним Никита юркнули под огромную пихту. Лапы ее свисали почти до земли, так что двигаться надо было на четвереньках. Вместе чуть сдвинули в сторону будто случайно образовавшуюся кучу валежника, и под нею в земле открылся неширокий, подосевший от времени лаз.
Никита привычно скользнул вниз. Петуса нащупал ногами ступеньку и, прежде чем спуститься дальше, подвинул над головой на прежнее место кучу валежника, так что теперь снаружи их можно было разыскать разве только с собакой.
Никита нащупал в темноте на ящике спички, легонько чиркнул, и спустя несколько мгновений под треснутым стеклом засиял огонь фонаря «молния».
Неприметная сверху землянка была изнутри отделана прочными бревнами и даже прошпаклевана мхом. Только задний простенок был почему-то земляным, и, оползая постепенно, глинистая почва грозила со временем заполнить всю землянку. Но это могло быть еще когда-то…
На стенах землянки висели три лука. На специальной полке — стрелы с железными из твердого листа наконечниками, в углу стоял подремонтированный Никитой стол, а в двух ящиках напротив легко было найти все, что только может понадобиться в тайге двум-трем самостоятельным людям: огарки свечей, банки с рыболовными крючками, шпагат, два ножа, сетка от комаров, напильник, плоскогубцы, гвозди, сыромятный ремень, тугая противогазная резина, коробка пороху для будущего ружья, которую Петька выменял в Курдюковке за негоревший фонарик, две запасные уключины, цепь, эбонитовое стекло, котелок, наконечник остроги, ложки, наконец, штык, ржавая бляха и два отсыревших патрона, которые Петька нашел здесь же, в землянке. А всякую остальную мелочь просто не перечислишь.
