Тоже заказываю чашку кофе, достаю сигареты, усаживаюсь за его столик.
– А Гарри, – интересуюсь, – что, спит еще?
– И не спрашивай, – смеется. – Они вчера куда-то «клубить» намыливались. Всем составом. А это – на всю ночь, даже не сомневайся. Я, когда проснулся, хотел было ему позвонить, но потом подумал, что быть посланным по матушке – удовольствие по-любому сомнительное. А ты что такой кислый?
– Да вот, – морщусь, – испортили настроение, сцуко. Ты еще на завтраке не был?
– Нет, – жмет плечами. – Я что, больной, в отельную тошниловку жрать ходить?
Потом хлопает себя по лбу, смеется.
– А, – ржет, – так вот что тебе настроение-то испортило. Да ты не переживай, брат. Сейчас кофе попьем и пойдем куда-нибудь в город, перекусим…
– Угу, – дуюсь, – перекусим. Время семь часов утра, город – мертвый…
Глеб смеется.
– Это, – говорит, – если не знать, где искать. Те же самые «Хард-рок кафе», к примеру, как раз в семь и открываются. И одно из них, если мне склероз не изменяет, как раз в десяти минутах неспешной ходьбы от нашего отеля. Завтраки там, кстати, вполне приличные – яичница с беконом, фасоль в томатном соусе, сосиски нескольких видов, тосты. Только со спиртным засада. Британия – страна традиций, раньше и позже определенного времени – ни-ни. Но у меня как раз на этот случай фляжечка в кармане притаилась. Небольшая, конечно, но нам с тобой на двоих вполне хватит. Нам же не напиваться, а так – слегка здоровье поправить за завтраком. Ну как, идем?
– Пей кофе скорее! – злюсь. – А то сейчас слюной изойду…
…В «Хард-рок кафе» мне, кстати, и вправду понравилось.
Фотографии на стенах, антураж, еда.
Официантки прикольные.
У них даже что-то типа веранды нашлось, чтобы сидеть вроде как на улице, воздухом дышать.
Все-таки – Гайд-парк рядышком.
Можно сказать, – прямо под боком.
Вот туда-то, в смысле, на веранду, мы с Али немедленно и взгромоздились.
Съели по паре сосисок, по яичнице с беконом, выпили по стакану свежевыжатого апельсинового сока.
Сидим, потягиваем по очереди виски из его фляжки, запиваем кофейком, сигаретками дымим, разговариваем.
Хорошо.
– Тебе, гляжу, Лондон понравился? – полуутверждает-полуспрашивает.
– Угу, – отвечаю.
– А что именно понравилось, понять не пробовал?
Задумываюсь на секунду.
– Наверное, пробовал, – говорю честно. – Но все равно так и не понял…
– Это хорошо, – улыбается. И – молчит.
– Чего хорошего-то? – удивляюсь в ответ.
– А то, – смеется, – что своей башкой думать начинаешь. А не тянешь, типа, «песню акына» – что вижу, то и пою.
