— Почему чушь? — с вызовом спросил робот.
— Механизм — это набор рычагов и воротов. Он не может ничего понимать, — тон голоса выдал настроение человека. Адам и сам великолепно понимал, насколько слаб этот аргумент.
— Ты берешь допущение, что механизм, машина, не может понимать, и на его основании делаешь вывод, что машина не может понимать. Иными словами, ты рассуждаешь по схеме «этого не может быть, потому что этого быть не может». Так нельзя. Правда же заключается в следующем: в реальном мире рычаги и валики не слишком действенны. Для мышления и понимания нужен мозг. Например, такой как у тебя, или же лучше — как у меня.
— Это всего лишь слова, — неуверенно произнес Адам,
— Беседа всегда нечто большее, чем просто набор слов, — ответил андроид, продолжая наступление. — В этом заключается моя точка зрения.
Человек отошел в сторону и, застыв, уставился в стену. Когда он снова заговорил, то так и остался стоять спиной к собеседнику. Голос Адама был тихим, дрожащим и неуверенным:
— А что, если мои пример слишком упрощен? Допустим, у меня фотографическая память, и я выучил наизусть тысячи разных фраз. Что. если, когда незнакомец обращается ко мне на неизвестном языке, в ответ я выбираю наиболее подходящую фразу? — Форд повернулся и замер в ожидании ответа.
Арт медленно подъехал к нему.
— Так вот, значит, за кого ты маня принимаешь, — протянул он. — С твоей точки зрения, я просто электронный разговорник? Просто очень сложный с технической точки зрения.
— Ну да. А почему нет?
— Почему ж ты тогда не думаешь о том, что каждый, с кем ты общался на протяжении всей жизни, использовал точно такой же прием? Почему бы не предположить, что за всю историю мира ты — единственное обладающее сознанием существо, когда-либо появившееся на свет?
— Это чушь.
— Именно, — согласился робот, — причем чушь несусветная.
— Мы с тобой разные, — с напором произнес Адам.
— Ты это постоянно повторяешь, но никак на можешь объяснить, в чем эта разница заключается. Это тебя тревожит?
— Я знаю, что я другой. Не такой, как ты. Этого достаточно.
— Помнит, мы говорили об Идеях-паразитах. Ты заражен одной такой Идеей, — сообщил Арт, — Впрочем, дело поправимо. Сейчас мы разговариваем, а у тебя в голове идет смертельная битва, битва двух Идей. Старая очень сильна. Оно держала в узде человечество с тех самых пор, когда появилась речь. Но и новую слабой не назовет, и сейчас ты начинает понимать, насколько сложно от нее отмахнуться.
