Гаркнул в трубку: «Внимательно слушаю!»
– Офтень рад, фто вы дома, – услышал он Марка Макаровича. – Фтут Офтябрина Антоновна хофчет вам что-фто скавать.
– Марк Макарович здравствуйте! Я рад вас слышать! Что там ей нужно?
– Она сейчаф скавет фама.
– Послушайте! Что вы себе позволяете! – зазвучал прокурорский голос инспектора. – Это вам с рук не сойдет!
– В чем дело, Октябрина Антоновна? Чем я опять провинился?!
– Еще смеете спрашивать!? Учинили скандал… А потом раньше времени уматали домой!
– «Скандал»!? Извините, сегодня мне было так плохо, что я не пошел в институт и даже не мог позвонить. Вот только сейчас «аклимался»… более или менее.
– Не морочьте мне голову! Вы вломились ко мне как…
– «Вломился»!? Окститесь! Да я сидел дома! Спросите Марка Макаровича: «Разве я приходил на работу»?
– Приходили. Ей богу! – смеялся в трубку сосед.
– Да вы там сдурели все, что ли!? – не выдержал Владимир Владимирович.
– Ах вот как ты с нами заговорил! – как будто обрадовалась Октябрина Антоновна. – Теперь, «Сопляватый», пеняй на себя! Я это так не оставлю!
– А идите вы все… в одно место! – начал было Владимир Владимирович и поперхнулся, почувствовав, что на другом конце провода что-то – «не так».
– Володенька, милый! Куда нам идти? – раздался девчоночий голосок. – Володька! Ты где? Куда делся? Вова – корова! Вова – корова! Ау! – он услышал хихикание, а затем – бормотание: «Ва-ва-ва-ва…»
– Алло! Алло! Кто там влез! – возмущался Владимир Владимирович.
Между тем, в трубке треснуло что-то, зажурчало, как будто бы ее кинули на пол и еще… поливали. Даже чудился запах. Плакал ребенок, а голос Марка Макаровича увещевал: «Ай-ай-ай! Мы намоканы! Ну не плафть… Все уладитфя. Ну иди фюда, и давай вытвем флефки. Вот фтак!» Владимир Владимирович в сердцах бросил трубку. Тут явно был розыгрыш – «шуточки институтской братвы». «Артисты!» – думал он, успокаиваясь, ибо знал уже, как ему быть.
Пляноватый раскрыл холодильник, достал запылившуюся бутылочку «КВВК», обтер мокрой тряпкою, откупорил, плеснув сразу нужную дозу в хрустальную рюмку, удобно устроился в кресле, потом очень медленно, точно свершая обряд и чувствуя, как «разливалось тепло», тянул с наслаждением, убеждаясь в который уж раз, что приличный коньяк… устраняет любые проблемы.
