Вероятно, такой принцип употребим к любому состоянию, к любому качеству в отношениях: уродство, превращаясь в привычку, становится нормой, замещая нормальную норму, и тогда белое меняется на черное, а вчерашняя правда оказывается сегодня совершенно неупотребима и невозможна, ибо ты забываешь, что такое правда, ибо вчерашняя правда замещена вчерашней ложью, которая превращается в сегодняшнюю правду.
И всегда речь идет о трансформации личности.
То есть. Человек может делать с собой все, что ему угодно, нет пределов для трансформаций.
В это сложно поверить мне самому, но сие так и есть. Я не спал три ночи подряд. Сегодня, вчера и позавчера. Не считая получаса, один раз два часа. Как я это выдержал. Более того, я работал, сделал нечто, что никак не мог бы одолеть даже в спокойной ситуации.
Я ищу решение. И я не нахожу решения.
Как еще шаг к решению – три следующих дня у моей девочки в Германии, в Кельне.
После трех бессонных ночей я сижу себе в самолете, лечу из Франкфурта-на-Майне в Кельн, разумеется, перед тем прилетев во Франкфурт из Москвы.
Никакой разницы. Все знакомо. Главное, лица похожи на наши, столь заметны заметные, столь неочевидно тусклые. Так и у нас.
Въезжаю в центре Кельна на автобусе по мосту. Стоп. Шалею раз и на всю жизнь. Кельнский собор в ночи, подсвеченный вечерними огнями города – вызывает огромное человеческое чувство радости и надчеловеческое ощущение святости.
Людской обычный муравейник в метро. Жизнь кипит и через край плещется. Очень сильная динамика во всем и во всех.
Бомжи на ступеньках в метро – считают мелочь, все в порядке. Тот же мир – единый мир.
За этим внешним парадом насыщенный правилами и условностями очень не простой, тяжелый для жизни мир. Люди в этом мире обязаны подчинять значительную часть своего существа обществу, общежитию, знаний правил общежития. В этом смысле человек здесь менее свободен личностно, но сильнее общественно, когда он вписан в общественную среду.
Мне здесь нравится по атмосфере, по духу, хотя, кажется, очень сильно провинциально. Все также шумливо, также серьезно, также трудно, такие же напряженные после работы лица.
Квартирка у девочки хороша. Удивительно все же гармоничное существо, совершенно адекватный мир себе создала. Здесь свободно и легко дышится. Славно и не напряженно. Зачем же этот мир рушить. Его надо укрепить и развить. Не надо его разрушать. Напротив. Не нужно толкать ее к возвращению. Напротив, ее нужно толкнуть к вхождению и утверждению в этом мире.
