– Машенька, с тобой все в порядке? – робко тронул ее за локоток Георгий Семенович и непроизвольно облизал губы.
Он надеялся, что опять между ними проскочит та самая – сумасшедшая – искра, но до судорог корчившая их всего пару часов назад страсть не возвращалась, будто Мэри Поппинс, она словно умотала в Лодейное Поле вместе со Злаками.
– Богдухан дал мне еще одно поручение, – осторожно высвобождая локоть, потупилась вернувшаяся в себя секретарша, ведь теперь начальником снова был Георгий Семенович… А еще предстояло переварить произошедшее между ними на дежурном липком кожаном диване, и придумать, как к этому относиться, и заготовить заранее сказку для мужа, если он вдруг вернулся с полдороги, и…
* * *
– Бздым! – сказала притаившаяся под электроплитой гитара, когда Перов нечаянно зацепил ее ногой.
Мебель дыбом, или вверх тормашками, на стенах запекшиеся брызги и похабные слова кетчупом, на полу битая в окрошку посуда и зарывшийся носиком в кондитерское месиво чайник – кухня производила душераздирающее впечатление, будто это совсем и не кухня, а загон для свихнувшихся бегемотов, причем, помешанных буйно. Изгнав жильцов, вещи бесились еще минимум минут десять в свое удовольствие, словно дорвавшиеся до винных складов купца Калашникова латышские стрелки.
– Помещение по коридору направо является кухней, – отчеканил Эдуард Перов в диктофон, – На полу богатые следы пищи, – добавил Перов, вступив в черную лужу красного вина.
– Очень странно, – наконец открыл рот один из двух ранее засланных сюда бойцов, тот, который водил калашом в нижнем секторе обстрела, – ужинали с вином и водкой.
– Что-то здесь не так, – кивнул, не отрываясь от прицела направленного на окно калаша, второй боец. – Какой смертный станет мешать вино с водкой?..
– Наибольшее возмущение психокинетического поля наблюдается на кухне... Стол опрокинут, – делился с диктофоном априори скорбящий, что все вокруг мало похоже на иллюзию Перов, – Стулья тоже. В спинку одного из стульев воткнут кухонный нож заточенным краем вниз. Судя по этой примете, хозяин скоро должен переехать на другую квартиру. Скатерть на полу изнанкой кверху, значит, зима будет снежной, но короткой. – «Зачем я это ляпнул в диктофон? – подумал старшой, – наверное, от внутреннего конфликта с собой, эта стерва меня слишком изводит». Но из песни слов не выкинешь.
– Это подозрительно, – под грузом полной боевой выкладки тяжело задышал боец, ответственный за нижний сектор обстрела, – Огонь велся на поражение, а все атакуемые остались целы. – Шея воина клонилась под весом полевого энвольтационного прибора, грудь сжимал антифлюидный бронежилет. На поясе кроме обязательного подсумка, набитого магическими травами, болтался колчан с осиновыми кольями девятого калибра. – Дурная примета.
