– Значит, так живут великие художники…
Язык по-прежнему не слушался меня. А она, она шла уже вдоль ряда расставленных у стены набросков:
– Недурно, очень недурно, молодой человек…
У своего портрета женщина остановилась, как вкопанная:
– Чудесно. Потрясающе…
– Правда? – выжал я из себя.
– Замечательно, – качала она головой, – Нет, действительно великолепно. Я ему целыми днями позировала, а он даже не известил меня, что его работа окончена, что картина будет выставляться…
– Но…
– Никаких но, – женщина резко оборвала меня, – я соучастник этого творческого процесса. И должна получить по заслугам…
– Каким образом? – пытался сообразить я.
Она приблизилась:
– Пока не знаю. Может быть, мы подпишем договор о том, что я являюсь владелицей картины. А ты у меня ее арендуешь для выставок…
– Как-как? – почти закашлялся я.
Женщина знакомо сузила зрачки:
– А может, может я соглашусь выйти за тебя замуж.
Я почувствовал, как волосы на моей голове встают дыбом:
– Но я младше вас… На много…
– Не имеет значения…
Она придвинулась ко мне вплотную, и я узнал запах ее духов. Женщина прикоснулась щекой к моим губам, и я прочувствовал под макияжем дряблость ее немолодой кожи.
– Какая ночь ждет нас сегодня…, – проник в мое ухо ее шепот.
Я живо представил мою натурщицу сверху вниз. Всю. Без одежды. Без макияжа. В животе что-то возмущенно забурлило:
– Нет. Я не хочу.
Шепот возобновился:
– Это не важно, не важно… Мы теперь будем вместе… Всегда… Обещ-щаю…
Она сделала шаг назад. Повернулась ко мне спиной и одним движением сбросила халат. Под ним женщина была совершенно нагой. Как я и ожидал, это оказалось отвратительным зрелищем. Ее кожа была настолько старой, испещренной таким множеством складок и морщин, что казалась чешуей какого-то земноводного. Я опустил взгляд вниз. И вздрогнул. У женщины не было ног. Тело кончалось хвостом.
– Змея? – в ужасе вырвалось у меня.
– Тс-с, – прошипела она, сворачиваясь клубочком на халате. Кобра? Гюрза? Африканская мамба?
Она смотрела мне в глаза. «Гипнотизирует, – догадался я и решил: – Надо встать, взять какую-нибудь палку и прибить гадину». Но ни ноги, ни руки не слушались меня.
Она, видимо, знала о произведенном эффекте. Скользнула в мою сторону. Я зажмурился и через мгновение ощутил, как тварь обвила мои ноги, двинулась вверх по спирали. По животу, по груди… Вот она уже обернулась вокруг моей шеи.
«Все. Задушит» – мелькнуло в голове. Но гадина, укрепившись, замерла. И я осторожно открыл глаза. И тут же снова зажмурил – она смотрела на меня в упор. И я вновь услышал шипенье:
