На троих у неё с братьями Петром и Егором были одни сапоги. Сапоги понадобились братьям.
Как-то мама готовила на плите вечерю.
– Почитай трошки мне, – сказала она.
– Бом – ба, – прочитал я по слогам.
– Неправильно! – стукнула мама ложкой по кастрюле на плите. – Бон – ба!!! Ны! Ны посерёдке! А не твоя мы!
– Но в книжке – «бомба»!
– Та шо они там понимають? Негодная твоя книжка! Выкинь ото!
– А уроки по чём делать?
– Тогда не выкидывай.
И больше она не спорила с учебниками.
Сижу я на уроке, а голос учителя забивают жалобные блеяния коз.
Я был самый младший в семье, и братики Гриша и Митя жалели меня, доверяли самое лёгкое: пасти козлят и коз. И я пас лет с пяти и до окончания начальных классов. После я делал всё, что и они, но пока я был ответственен за козье пропитание. Пока я прохлаждался в школе, козки мои голодно покрикивали под крючком в сарае. Всё звали меня.
Мы жили на пятом районе совхоза «Насакиральский». А школа была в центре. Туда четыре километра я шёл, а назад я уже бежал, нигде не задерживался. Я добросовестный был пастушок.
До самой ночи бродишь со стадом по кручам-оврагам, покуда не раздуются мои рогатики как бочки. Идут назад, еле ноги переставляют. Ох-ох, ох-ох… Тяжело-о…
А у самой дороги был чайный участок тёти Насти Сербиной, маминой подружки. Тётя Настя горестно смотрит из-под зелёного пука чаинок в кулаке и говорит как-то раз:
– Что ж у тебя козы еле бредут с голодухи? Смотри, бока позападали!
– Вы не на те бока смотрите! – кричу я чуть не плача. – Вы что?… Не знаете, что у коз один бок всегда немножечко ленивый, пустой!? С ямочкой! Зато друго-ой!..
И круто заворачиваю стадушко. Гоню назад мимо тёти Насти.
– Смотрите! Смотрите! Те бока были неправильные! А эти… Вот! Совсем полные-располные бочищи!
– Теперь вижу. Полные. Хорошо напас. Молодэць!
И я затих в гордости…
После этого случая стал я стесняться тёти Насти.
Бывало, во всяк вечер, как гонишь мимо её участка стадо из лесу, угинаешь голову.
А она бросит рвать чай и ну нахваливать:
– Молодэць пастушонок! Гарно напас коз… Боки полные…
А ты со стыда ещё круче утягиваешь голову в плечи.
«То с одной стороны полные. А на другом боку наверху у всех ямки. Господи! Неужели им лень так наесться, чтоб не было ямок?»
Однажды разгромный дождь напал на меня с моим рогатым табунком.
Бежим домой.
А тётя Настя пережидает беду под придорожной ёлкой.
Увидала меня, зовёт:
– Иди-но скорей сюда! Я закрою тебя от дождя. Ты ж весь мокрей воды! У тебя ж только, може, под мышкой и сухо!
