ЯВЛЕНИЕ 11
Робин, Свитисса.
Свитисса. Как вероломны мужчины! Неверно, значит, говорят, будто что привиделось во сне, наяву не случится. Нет, недаром мне снилось, что Робин женился на другой.
Продолжительное молчание. Оба ходят, делая вид, будто не замечают друг
друга. Наконец, Свитисса достает платок и разражается слезами.
Робин. Слезы не помогут, сударыня, уж вы мне поверьте! Довольно вам меня дурачить. Больше слезами меня не разжалобишь! Хватит!
Свитисса. Ах, варвар, обманщик, жестокосердый!.. у меня сердце готово разорваться!..
Робин. Ну, сердечко у вас что хороший камень - сколько ни бей, не прошибешь. Да только всякий, кому нагнуться не лень, может его в карман сунуть.
Свитисса. Изверг, сущий изверг!
Робин. Сразу видно, что вы грубого воспитания. (Поет.)
Не верю сам
Чужим слезам.
Скажу вам напоследок:
Я предпочту
Сквозняк во рту,
Чем чей-нибудь объедок.
Свитисса.
Да ты юлишь!
Да ты хитришь!
И шашни прячешь просто.
А я жила
Себя блюла
Для этого прохвоста!
Я сбить с пути
Лишь захоти
Давно могла бы Вилла.
Робин.
Что ж, твой живот
Ревмя ревет,
Что ты беднягу сбила.
Свитисса.
Как мой живот?
Робин.
Так, твой живот.
Свитисса.
Что ж там, исчадье ада?
Робин.
Ребенок там
Сидит, мадам,
Бедняги Вилли чадо.
Мне дела нет, с кем вы крутите. Не все ли равно, кто тебе рога наставит свой брат слуга или хозяин? Нет, уж лучше хозяин: с него хоть содрать за это можно...
Свитисса. Жестокосердый! И не боишься ты, что за такую бессовестную ложь небеса обрушатся на твою голову? Да веришь ли ты в священное писанье? Слыхал ли про дьявола и преисподнюю?
Робин. Слыхал, сударыня, и вы про это тоже скоро услышите. Чтоб женщина под венец шла, когда уже имела дело с другим!
Свитисса. Я - с другим?
Робин. Вы, сударыня, вы!
Свитисса. Я... с Вильямом?
Робин. Да, да, вы с Вильямом!..
Свитисса (поет).
Ах, женщины, сколько мы терпим обид!
Невинных и то негодяй оскорбит.
Когда бы любила
Я этого Вилла,
Стерпела бы все, что мне ставят на вид.
Но, его не любя,
Берегла для тебя,
Для тебя одного, свою честь.
Как ты вымолвить смог
Свой неправый упрек?
Ту, которая в рот
И глотка не берет,
Как посмел ты в пьянчуги зачесть?!
Робин. Ах, Свитисса, Свитисса! Сама ведь знаешь, что, будь ты мне верна, я не отдал бы тебя и за пятьсот фунтов. Но что говорить с женщиной, которая проявила черную неблагодарность, изменила мне, такому верному, и даже не испытывает раскаянья. Но если уж ты столь низко пала, я скажу то, о чем бы иначе промолчал! Когда я жил в Лондоне, я мог завести интрижку с одной знатной дамой, но отказался от нее ради тебя,
