Tруп, ледяную мумию
Тундры – останки мерзлые
Меньшикова в Березове.
(Без Саардамским плотником
Данной, злорадством отнятой
Шпаги – в ножнах не нашивал! —
Только всего-то навсего —
Тундра, морошка мражена...
Tак не попри ж, миражными
Залюбовавшись далями,
Первого государева
Друга...)
Где только вьюга шастает,
Кто б меня приласкал,
Седу? Тобольск, Град-Царствующ
Сибирь, чем был – чем стал!
Как еще вживе числятся-то,
Мертвых окромя,
Tвои двадцать три тысячи
Душ, с двадцатью тремя
Церквами – где воровано,
Tам молено, казак! —
С здоровыми дворовыми,
Лающими на кряк
Кареты предводительской
В глиняной борозде.
С единственной кондитерской
– Без вывески – в избе...
Не затяни ошибкою:
“Гроб ты мой, гроб соснов!”
С дощатою обшивкою
Стен, досками мостков
И мостовых... И вся-то спит
Мощь... Тёс – тулуп – сугроб...
Тобольск, Тобольск, дощатый скит!
Тобольск, дощатый гроб!
Медон, 1930
