– Ты у красных был? – опять спросил его собеседник.
– Был!
– Ну, нам наплевать! – раздумывая, отвечал казак. – Хуть красный, хуть кто… А не коммунист ты?
– Нет!
– И не жид?
– Да нет же! Разве так не видишь?
– Оно конешно! – согласился тот. – По волосьям видно, по разговору тоже!
И, вспомнив что-то, он усмехнулся.
– А то у нас штука такая была: прибежал как-то жидок к нам… Такая поганая харя. Ваське Жеребцову как раз попался. «Товарищи» – кричит, – свой! свой! Ворот от рубашки распорол, а там документ, что комиссар да партейный. Радуется с дуру, сам в лицо бумажку сует. Повели его, оказывается, белые к расстрелу, а он и удул, сукин сын.
– Ну? – спросил Сергей, чувствуя, как он холодеет. – Ну, что же?
– Как взяли мы его в работу! А! Комиссар, песье отродье? А! Коммунист, жидовская башка! Ты-то нам и нужен. Так живуч как чорт был. Покуда башку прикладом не разбили, не подыхал никак.
И, вздохнув, рассказчик добавил:
– Конешно! Ошибка у него, видно, вышла. Кабы он к Сошникову, либо Семенову попал, тогда другое…
Сергей побледнел, содрогаясь при мысли о том, как недалек был он от того, чтобы разделить участь какого-то замученного несчастного комиссара.
«Бежать! – мелькнуло в голове. – Бежать скорей!.. дальше отсюда. Чтобы они сдохли, эти зеленые собаки».
– Ложись спать! – предложил ему один. – А то завтра вставать рано. Домой пойдем. Днем-то мы здесь не бываем, – опасно.
– Оправиться схожу, – сказал, потягиваясь и стараясь казаться как можно более равнодушным, Сергей и направился к двери.
– Постой, дай и я с тобой. А то на дворе собаки.
«Ах, ты, сволочь! – изругался про себя Сергей, заметив, что тот захватил с собой винтовку. – Это еще зачем?»
Они вышли и остановились на высоком крылечке, оправляясь. Конвойный стоял на самом краю.
Сергей со всего расмаху спихнул его в сторону. Зеленый с криком полетел, хлопнувшись в грязь. А Сергей рванулся через забор и помчался к деревьям. Почти что вслед искрами засверкали выстрелы, завизжали пули.
– Убегу! – крикнул себе твердо Сергей. – Убегу!
В то же время огнем рвануло ему плечо, и он пошатнулся.
– Все равно! – И Сергей, стиснув зубы, пересилив боль, прыгнул куда-то в чащу, под откос.
