Прямою связью между министрами и первым консулом служил государственный секретарь: “Он разносил мои решения, мою волю по всем направлениям”, объяснял Наполеон на острове св. Елены. Во все время эту должность занимал верный, скромный и искусный Марэ: он один умел поспевать за бешеной диктовкой своего господина и мгновенно воспроизводить его беглые мысли, набросанные по-военному, каракулями на клочках бумаги. Во главе провинциальной администрации были поставлены крепкие орудия первого консула – префекты и мэры, которые также возбуждали зависть Европы своей ловкой исполнительностью. “Это – маленькие первые консулы”, – говорил про них Наполеон. Провинциальные советы, эти своего рода земства, стали их игрушками. Так выработалась беспощадная централизация – новое слово для старого, но улучшенного общества.
Такой несравненный по могуществу и порядку цезаризм мыслим лишь при подобной же армии. Революционный идеал вооруженной нации был подорван уже конскрипцией (набором) Директории: Бонапарт окончательно превратил гражданина-добровольца в солдата посредством введения жребия и заместительства. Старые солдаты сами возвращались на вечную службу: так образовались дивные ветераны императорской гвардии, эта гордость военной истории. Офицерство было скоплением дарований и из народа, и из юных аристократов. Такова была “великая армия” – триста пятьдесят тысяч отборных и отлично снаряженных молодцов, посвящавших всю свою жизнь служению под римскими “орлами” гения битв. Она содержалась образцово: с этой целью было учреждено даже второе военное министерство – военная администрация.
Величавы, ослепительны были меры для поднятия экономического быта, который приходилось чуть ли не создавать заново. Тогда не знали бюджетов, тратили по мере надобности, переносили счета из года в год. Сверх того, Директория завещала банкротство: на 18 брюмера не оказалось никакого кредита, а в казне – сто пятьдесят тысяч франков. Да счет недоданного за полгода жалованья мелким чиновникам. Бонапарт прежде всего учредил подле министерства финансов министерство казны, или контроль. Но лучшим фискалом был он сам. С беспощадностью и энергией защищал он казенную копейку от “хищников”. Каждую неделю просматривал он лично расходы министров и оглашал их отчеты, стараясь уравновешивать баланс со строгостью военной дисциплины.
Затем приходилось создавать всю машину взимания доходов, и здесь-то обнаружилась вся изобретательность Наполеона. Возникла правильная система прямых податей на основании кадастра, или описи имуществ и с помощью сборщиков из богачей. Для косвенных налогов восстановили акциз, приноровленный к указу 1680 года. Вскоре заработала и система ограбления Европы. И финансы процветали, а вместе с ними явился кредит. Наполеон всегда держался правила не делать новых займов: он даже завел “кассу погашения” для старых. Много пользы принес и французский банк, существующий и теперь. Банк помог
