Похоже, размышляла далее мисс Диверси, шагая по коридору, самый легкий способ похоронить в себе женщину — это устроиться на работу сиделкой. Взять, например, ее. Ей тридцать два года… нет, надо быть честной с самой собой — уже почти тридцать три, а какие у нее перспективы? Так сказать, в романтическом плане? Никаких, абсолютно никаких. Мужчины, которых она встречала по роду своей профессии, делились на две категории: тех, кто не обращал на нее никакого внимания, и тех, кто, наоборот, обращал его слишком много. В первую категорию входили доктора и мужские родственники богатых пациентов; вторая состояла из практикантов-медиков и мужской прислуги богатых пациентов. Первая категория мужчин вообще не видела в ней женщину, только рабочую машину; Дональд Керк принадлежал именно к ним. А вторая… вторая беззастенчиво тянула к ней свои грязные руки, чтобы посмотреть, как она на это отреагирует. Скажем, этот подхалим, коротышка Хаббл, подумала она с кривой усмешкой, — дворецкий мистера Керка, его камердинер, лакей и бог знает кто еще. В присутствии хозяина он сама скромность, сама честность; но не далее как сегодня утром ей пришлось залепить пощечину этому отвратительному типу. Пациенты, естественно, не в счет. О каком флирте может идти речь, когда меняешь им судно и все в таком роде. Но вот мистер Осборн — особый случай…
Суровые черты лица мисс Диверси слегка разгладились, на ее губах появилась почти детская улыбка. Мысль о мистере Осборне — к чему это отрицать? — доставляла ей удовольствие. Прежде всего он джентльмен; это вам не пошлые шуточки Хаббла! Пожалуй, его можно отнести к третьей категории, в которую входит только он один. Не богач, но и не слуга. В качестве доверенного помощника мистера Керка он находился где-то посередине. Можно сказать, почти член семьи, но при этом работает за жалованье, как и она сама. Эта мысль почему-то была очень приятна мисс Диверси… Она спрашивала себя, не преступила ли она некоторым образом границы приличий в тот день, когда — это случилось много недель назад — впервые встретила мистера Осборна? Каким образом — ее щеки слегка зарделись, — каким образом разговор между ними зашел о браке? О, разумеется, ничего личного; она только сказала, что ни за что не выйдет замуж за человека, который не сможет обеспечить ей высокий — и весьма высокий — уровень жизни. О нет! Она видела множество браков, которые рухнули из-за денег; вернее, из-за их отсутствия. И у мистера Осборна при этом был такой подавленный вид, словно это его задело лично. Интересно, что бы это значило? Неужели он мог подумать…
