Слушают, не оторвутся и вопросы задают. Слава все эти вопросы мне пересказывал:
- Можно отнести Мишеньке конфету?
С этим вопросом к Славе каждый день приставал малыш из соседнего с нами подъезда. Слава сказал:
- Миша еще сосунок. Он только молоко пьет. И то разбавленное. Понятно?
Но малыш не унимался. На следующий день он опять стал донимать Славу тем же вопросом о конфете. Видимо, пареньку этому очень уж хотелось найти какой-нибудь предлог, чтобы пойти к медвежонку. Как только парень заговорил о конфете, Слава как отрезал:
- Сказано - нельзя. Все.
- А если «Мишку»?
- Что - Мишку? - спросил Слава. - Я же сказал: кормить Мишку нельзя.
- А «Мишку» можно? Только «Мишку».
- Вот непонятливый, - возмутился Слава. - Мишку и Мишку. Беда с этой малышней. Посмотреть хочешь Мишку?
- Нет.
- А что?
- Конфету.
- Я же сто раз тебе говорил: конфеты ему давать нельзя. Он еще маленький - соску сосет. Понятно?
- Понятно. Конфеты нельзя. А я хочу дать ему конфету «Мишка». Мне ее мама давала, даже когда у меня корь была.
- Ну, так бы сразу и говорил.
Слава минуту помолчал, как бы раздумывая, а потом решительно сказал:
- Нет, и «Мишку» нельзя. «Мишка» - это все равно конфета.
Да, разговоры о Мишке не умолкали у нас во дворе по целым дням. И я даже заметил, что на руках у малышей нашего двора появилось больше плюшевых мишек.
С особой силой эти разговоры вспыхивали, когда во дворе появлялся Слава. А потом тихо так в моих дверях звонок звякает: динь! Один только раз звякнет. Будто и не прозвонил, а просто кто-то проволочку только в звонке слегка тронул или чуть качнул валдайский колоколец.
Я этот короткий, робкий звонок знаю. Откроешь дверь, а там двое, трое или четверо. Мал мала меньше.
- У вас, дядя, Мишка?
- У меня.
Молчат.
- Что ж молчите? Пришли - заходите! Ведь посмотреть пришли?
- Посмотреть. Мы на минуточку. Мы, дядя, вам мешать не будем. Мы будем на него смотреть, а вы себе работайте…
Они и правда старались мне не мешать. Если Мишка спал (а спал он, как всякий малыш-сосунок, помногу), они стояли над ним как зачарованные и только перешептывались тихо-тихо, чтобы медвежонка не разбудить. Но я не помню случая, когда бы мои гости ушли, не дождавшись Мишкиного пробуждения.- То ли он чувствовал, что пришли дети, то ли их шепот напоминал ему шаги мамы-медведицы, но просыпался он обязательно. А как только проснется, сразу же самые храбрые брали его на руки.
- Ой, ребята, какой он большущий!
- Да, большущий! Это у него только голова большая, а сам он маленький… Дай подержать.
