Машка, видимо, насытилась, перестала глотать молоко, и оно белыми струйками потекло у нее по уголкам рта.
Галочка осталась поиграть с медвежатами, а Кира Матвеевна ушла. У двери она обернулась, и в этот же миг повернулась Галочка. Они ничего не сказали друг другу. Но тут не надо было слов.
Разве взглядом нельзя выразить любовь больше, чем словом?
Галочка и Машка полюбили друг друга с первой минуты их знакомства. Девочка называла медвежонушку Миличкой. Думаю, что это слово произошло у нее от «милая», и было оно как-то теплее, чем обычное - милочка.
А Машка терлась о Галину руку и поуркивала.
С родным братцем у Машки было мало общего, и потому она была как-то очень одинока. Мишка - тот отличался веселым, беззаботным характером. Думаю, если бы ему довелось стать школьником, получал бы он двойки и старой медведице не раз приходилось бы бывать в школе на неприятных объяснениях с учительницей.
А Машка была кроткой и благодарной. Говорить она не умела, но что с того? Она взглядом говорила «спасибо». Вот именно так и смотрела Машка на Галочку, когда та ее кормила.
Как- то днем Машку охватила тоска. Братец ее спал с блаженным выражением на мордочке, а Машка ползала по ящику и тихо повизгивала. Может быть, она вспомнила маму.
Галочка подошла к ней, взяла на руки, приласкала, и Машка сразу же успокоилась: свернулась калачиком и заснула на руках у девочки.
Да, Галочка отлично умела разогнать тоску и одиночество Машки. Ей удавалось сделать так, чтобы медвежонушка забыла, что у нее нет мамы. Ведь единственно близкий ей родственник, Мишка, совсем не обращает на нее внимания и даже, если ему нужно, может не задумываясь на нее наступить.
Но были и часы примирения братца и сестрицы, когда они боролись играя и при этом так ловко хватали друг друга зубами. Тут уж не разобрать было, где Мишка, а где Машка. Два пушистых комочка сливались в один с четырьмя веселыми глазками и четырьмя остроконечными ушами.
Однажды, катаясь по полу, медвежата задели дверцы шкафчика с колокольцами, и те ответили на их игру веселым звяканьем. Машка испуганно отползла и сразу же притихла. Мишка же только на мгновение присел на задние лапы и на свой хвостик.
Динь- дребзинь! -звякнули напоследок колокольцы и умолкли.
А Мишка уже мотал большой головой, как бы соображая, чем бы еще ему подзаняться.
- Ну вы, колокольцы, раззвонились мне тут на весь дом! - недовольно сказала бабушка и, ловко подхватив братца и сестрицу, засунула их в ящик.
