— Позволь не поверить. Эта книга в единственном экземпляре.
— Может быть. — Я не стала спорить. Просто припомнила первую страницу. Вот, заодно, и проверим, насколько хорош перевод.
— «Родник исцеления» Писано… так и не научилась выговаривать это имя… Воистину, драгоценна доблесть воинов, что защищают наш дом. Но, отдавая им дань благодарности, в этом труде мы поведем речь о том источнике, в котором нуждаются и воины, и философы. Мы будем говорить об искусстве целителя… Ты целитель?
Тайрон выхватил у меня из рук книгу.
— Кто ты такая?
Я озадаченно уставилась на него. Он шагнул ближе, взял за плечи, глядя сверху вниз — присутствие было ощутимо грозным.
— Это наша книга. Я собирал все, до чего мог добраться, пока их не пожгли за ненадобностью. Эта — последняя копия. Откуда ты знаешь, о чем она?
Я потеряла дар речи:
— Ты хочешь сказать, что это — эльфийская магия??? Быть не может. Я читала, что люди не могут повторить эльфийских заклятий. А кое-что из этого сделать я могу.
— Вот я и спрашиваю — кто ты такая?
— Я все рассказала.
— Все рассказала. — Повторил он. — Деревенская девочка. Как так вышло, что тебя научили колдовать и махать мечом, но так и не удосужились объяснить главное — как работать головой? «Просто деревенская девочка». Много ты видела деревенских девочек, знающих грамоту?
Пришлось признать:
— Ни одной.
— Деревенская девочка, которая говорит почти абсолютно правильным языком, а не на диком крестьянском жаргоне. Хорошо, дети магов — всегда дети магов, они будут грамотны хоть в столице, хоть в лесной глуши, если родители хоть чего-то стоят. Но… Видит тень сознания. Знает, что написано в «роднике исцеления». Хороша «просто деревенская девочка».
— Тайрон, пожалуйста! Я знаю только лишь, что такая же книга у нас передавалась от матери к старшей дочери. Не знаю, сколько времени. Последние пятьсот лет точно, как раз со времен войны магов. Конечно, если семейные легенды правдивы хотя бы наполовину. Может, дольше.
Он что-то сказал.
— Что?
Он повторил. Потом добавил что-то еще, пристально вглядываясь в мое лицо. Язык был странным — очень мелодичным и одновременно звенящим.
— Тайрон, я не понимаю.
— И лжи не чувствую, — он, наконец, соизволил изъясняться по-человечески. Интересно, с кем все-таки я связался?
— Могу уйти, — обиделась я.
— Не стоит. Люблю загадки.
Только этого не хватало для полного счастья. Я демонстративно повернулась к полкам. Взяла книгу о боевых заклинаниях.
— Чернила и пергамент на столе. Если захочешь что-то записать.
