Принцесса была блондинкой. В дополнение к золотистым локонам до пояса, природа наградила Айлин огромными голубыми глазами и нежным цветом лица. Ум? Разве кого-то интересует, наделена ли умом королевская дочка?
Осознав положение вещей, Айлин сперва расстроилась, потом подумала немного и решила играть по правилам. Придворные дамы щебетали о нарядах и кавалерах, потенциальные женихи слагали оды ее красоте… и испарялись, стоило Айлин похлопать глазами и выдать нечто вроде «А Вы знаете, я тут недавно прочитала „Исследования“ Монкеня — ну, Вы наверняка слышали — один из этих современных философов — так вот у него очень интересные взгляды на теорию происхождения видов. Вот, например…». Способ был проверенный и выручал неоднократно. Для особо непонятливых следовало углубиться в эту теорию, сравнивая несколько философских школ — через полчаса исчезали самые стойкие.
Жизнь текла размеренно и однообразно. Днем — фехтование с братом или чтение (когда братец устраивал очередной пьяный дебош). Вечерами — балы, на которых Айлин каждый раз надеялась встретить человека, готового беседовать не только о ее «прелестных локонах» и «очаровательной улыбке» — ну, в конце концов, не могут же все окрестные принцы быть настолько необразованными. После бала — хмурый выговор отца, мол, хватит привередничать, немудрено и в девках остаться.
Так бы оно все продолжалось и дальше, не заведись в королевстве людоед.
Вначале этому никто не придал значения — ну, подумаешь, сожрет пару деревень, да и уберется восвояси. Людоед, однако, на паре деревень не остановился, отстроил себе замок (не обошлось без колдовства — иначе как объяснить, что дворец, не уступавший по размерам королевскому возник буквально за ночь) и начал всерьез претендовать на власть над окрестными провинциями.
Во дворце забеспокоились. Беспокойство превратилось в панику, когда от посланной на штурм Людоедова замка армии осталась едва ли рота. Перепуганные насмерть солдаты, заикаясь рассказывали, как этот самый людоед обратился в огнедышащее чудище и испепелил все войско. Срочно вызванный из отставки штатный драконоборец отправился биться с чудовищем и пропал без вести. И тогда, доведенный до отчаянья король объявил, что победителю чудовища достанется пол… нет, четверть царства и дочка впридачу.
Сказать, что Айлин была возмущена, означает серьезно преуменьшить. Однако истерика с битьем фамильного фарфора на отца впечатления не произвела — правила есть правила. Положена рука королевской дочери, значит так тому и быть. Еще неизвестно, много ли желающих найдется после того, как доченька всех женихов поразгоняла.
