— Давай, Александр Николаевич, в следующие вылеты полную нагрузку бомб не брать, растянем их на несколько полетов. Не можем мы в такое время бездействовать, не имеем права. Я пойду звонить.
Чугунов почти бегом направился к леску, где размещался штаб полка.
Зенитка забила снова. На бреющем полете из-за сосен появились шесть двухмоторных истребителей. Они пролетели к реке, стали разворачиваться. Зорин закусил губы. Яков бросил недокуренную папиросу в траву, спешно полез в кабину.
«Хорошо поставлена разведка. Не успели мы сесть, как уже показались… — подумал он. — Ну ничего. Не удалось нас врасплох застать».
* * *
Ранение оказалось несерьезным, и Дружинин уже через десять дней возвращался в часть. Мысленно он всегда был с друзьями и ни на секунду не забывал о них.
Как они там? Может быть, многих нет в живых? Вдруг и Яков, и Борис, и Зорин… Нет, нет, все они живы…
Путь на аэродром был гораздо короче, чем в госпиталь. И это не было обманом чувств — отступление продолжалось. Трудные дни переживает его Родина.
И он обязан быть в строю. Он рад, что вернулся. Радость возвращения переплеталась с тревогой.
Вот и аэродром… Он ступил на летное поле. Кто-то, поминутно оглядываясь, бежал ему навстречу. Константинов! Дружинин и сам не ожидал, что так обрадуется ему — ведь они никогда дружны не были. Сейчас он забыл об этом. Перед ним был однополчанин. И он радостно улыбался, всматриваясь в подбегавшего летчика.
Но лицо Константинова вместо радости изображало страх. Налетев на Дружинина, он обхватил его за плечи, бессвязно выкрикнул:
— Там немецкие танки… Спасайся… Сейчас здесь будут.
Ошеломленный Дружинин прислушался — со стороны леса действительно доносился тяжелый рокот моторов, лязг гусениц. И в ту же минуту из леса выехала колонна тракторов.
— Эх ты, — Дружинин сбросил руки Константинова с плеч, — паникер! Не ждал я от тебя. Да успокойся, в себя приди. Смотреть на тебя тошно.
— Вот что, Константинов, идите в штаб, там подождите меня, — послышался рядом спокойный голос.
Дружинин обернулся — рядом с ним стоял комиссар Чугунов. Приветственно подняв руки, подходили Колосков и Банников, чуть дальше виднелась грузная фигура Исаева.
Ссутулив плечи, Константинов медленно направился к КП. А летчики, не замечая его, начали оживленный разговор.
— Ты, Яша, возмужал, не узнать.
— Он у нас герой, трое уже на счету, на таран ходил, к двум орденам представлен, — говорил Борис.
— Да что там герой, делал то же, что и все.
