— Радуйся, Гераклит! — сказал виртуальный человек, поднимая правую руку. Этим он хотел как бы приободрить артиста, зрителей у которого почти совсем не осталось.
— Варвар? — спросил тот довольно неприязненно и настороженно.
— Нет, — ответил виртуальный человек. — Сегодня, которое будет в прошлом году, я из мирмидонов, коих во время Троянской войны предводителем был достославный и досточтимый Ахиллес.
— Это все побасенки Гомера! — в гневе вскричал оратор. — Спесь тушить важнее, чем пожар! И Гомеру поделом быть выгнану с состязаний и высечену, как уличенному в плутовстве!
— А что, здорово у тебя получается! — похвалил виртуал. — Из какого театра?
— Вы только послушайте, послушайте его! — обиделся Гераклит и даже всплеснул руками.
— Из Дома Ученых?
— Еще скажешь — Полис Ученых! Да откуда им взяться среди эфесцев?
— Не одними же эфесцами населен мир, — возразил виртуальный человек.
— Темнота, — сказал оратор, — все равно темнота. Даже афиняне, хотя они и хорошо ко мне относятся.
— Ладно, — не стал спорить виртуальный человек. — Ну, а что же ты ответишь великому царю? — Он знал, что греки таким именно титулом именовали Дария, так как сам был всеми греками, да и Дарием приходилось быть неоднократно.
— А вот что! Гераклит Эфесский царю Дарию, сыну Гистаспа, директору НИИ Пространства и Времени, шлет привет! Сколько ни есть виртуальных людей во Вселенной, истины и справедливости они чуждаются, а прилежат в дурном неразумении своем к алчности и тщеславию. Я же все дурное выбросил из головы, пресыщения всяческого избегаю и не иду я в НИИ Пространства и Времени, а буду довольствоваться немногим, что мне по душе.
— Что ж, ответ достойный и правильный, — согласился виртуальный человек. — И Дарий, сын Гистаспа, вероятно, не вправе будет на тебя обидеться.
— Странно слышать от эфесца разумную речь, — удивился Гераклит.
— Да не эфесец я, а как бы мирмидон. И Ахиллес — наш первый национальный герой. И Ахиллесова пята у нас есть, осталась.
— Ну, понес туда же. Нет, все же спесь гасить нужнее, чем пожар.
— Все течет, все изменяется, — попытался исправить положение виртуал.
— Слышал звон, да не знаешь, где он! — ответил оратор и начал спускаться с повозки. Невозможно было даже представить, как он взбирался на нее, потому что и слезать-то ему было трудновато из-за чрезмерной тучности. — Все равно вселюсь!
Судя по свитку, который он держал под мышкой, да застиранной хламиде, составлявшей все его одеяние, он был или из погорельцев, или пострадавших от наводнения. Но наводнения, как известно, зимой бывают реже. Впрочем, мажет быть разлив был вчерашним летом...
