— Да не знал просто, что вы сегодня Фундаментал.
— Как это — не знали?! Вы все, все знаете. — И он дружески погрозил мне заскорузлым пальцем.
— Все для меня — ничто, — попытался оправдаться я.
— Да знаю я, знаю, — сказал он уже несколько раздраженно. — Вот относительно пространства, площадей, то есть... Эти пятьсот квадратов, что вы нам любезно подарили... Они что — предел ваших возможностей?
— Возможности возможного человека беспредельны. Вы же это знаете.
— Да, да. А нельзя ли еще подарить нам с миллион квадратов?
— В возможности — сколько угодно, — пообещал я.
— А в действительности?
— Смотря в какой. Для меня действительность и есть возможность.
— Ну не скажите, — обиделся Фундаментал. — Для виртуала — может быть. Но ваше собственное "Я", уверен, тоскует по широким просторам.
Еще бы ему не тосковать, подумал я, вспомнив озеро. Но как придти к этому желанному озеру, я не знал.
Фундаментал все нудил о площадях, которые людо-человекам были крайне необходимы; о времени, которое, якобы, куда-то уходит и его остается все меньше и меньше. Да мог я, мог создать им эти площадя. Возможности виртуального мира безграничны, бесконечны. И если бы я взял из него для Фундаментала один квадратный километр даже, то площадь виртуального мира не уменьшилась бы ни на квадратный ангстрем, потому что в нем никакого пространства нет.
Вообще-то, виртуалы и людо-человеки жили, как бы не замечая друг друга. У виртуалов в их мире, где все возможно, не возникало потребности в общении с людо-человеками. Что же касается самих человеко-людей, то...
— А зачем вам пространство?
— Пока, чтобы выжить, а в дальнейшем, чтобы просто жить.
— Но у вас же есть какое-то пространство. Ведь вы мне показывали место, где решают проблему умножения "два на два".
— Есть, конечно. Но этого мало. Кроме того, мы не знаем, где оно находится.
— Как это — не знаете?
— Да в буквальном смысле. Хотите, я вам кое-что покажу?
— Валяйте...
— Какое-то у вас наплевательское отношение к нашим проблемам, — обиделся Фундаментал. — И совершенно напрасно. В вашем едином, одном вы, конечно, хорошо разбираетесь, но нельзя же вечно жить в колыбели!
Интересно, подумал я, по его мнению, мы живем в колыбели. Одно — это колыбель чего-то? Чего же? Фундаментал повернулся и пошел, щелкая подошвами ботинок, словно, о металлический пол. Но вокруг ничего не было. И все-таки он как-то ориентировался в этом ничто. Я пошел за ним. Постукивание раздвоилось. Я едва поспевал за ним.
