— Я думаю, идиот, тебе следовало выспаться ночью, — без обиняков заявил Эррен. — Ты что, хочешь провалиться?
— Это не моя вина, — пробормотал Тави. Они с Эрреном встали и начали выбираться из душного класса вместе с другими студентами. — Поверь мне, я говорю правду. Ну, как ты думаешь, я сдал экзамен?
Эррен вздохнул и потер глаза.
— Возможно. Никто, кроме меня и, может, тебя, все равно не смог бы написать ответы на последние два вопроса.
— Хорошо, — сказал Тави. — Наверное.
— Изучение математики имеет огромное значение, — сказал Эррен. — В определенном смысле — первостепенное значение для выживания королевства. Правильно производить расчеты необходимо для разных вещей.
— Может, я слишком устал, — с иронией ответил Тави, — но в данный момент мне совсем не интересно рассчитывать продолжительность плавания торгового судна или оценивать размеры налогов, которые выплачивают дальние провинции.
Потрясенный Эррен несколько мгновений смотрел на Тави так, словно он только что сказал, будто они должны жарить младенцев и класть их вместо начинки в пироги.
— Ты шутишь, — сказал он. — Ты ведь шутишь, правда, Тави?
Тави вздохнул.
Оказавшись за пределами классной комнаты, студенты принялись громко разговаривать, жаловаться, смеяться, кое-кто пел, и ближайшая дорожка, ведущая в главный двор, превратилась в живую реку из серых туник и усталых умов. Тави потянулся, едва они вышли на свежий воздух.
— В классе слишком жарко после долгого теста, — сказал он Эррену. — А воздух становится каким-то вязким.
— Это называется «влажность», Тави, — сообщил ему Эррен.
— Я не спал почти два дня. Он вязкий.
Гаэль ждала у арки, ведущей во двор, встав на цыпочки и пытаясь разглядеть через головы других студентов Тави и Эррена. Ее лицо озарила улыбка, когда она их увидела, и она бросилась им навстречу, время от времени извиняясь, когда она на кого-то наталкивалась.
— Эррен, Тави. Ну что, трудно было?
Тави изобразил нечто среднее между стоном и ворчанием.
Эррен закатил глаза и сказал Гаэль:
— Как я и предполагал. Ты справишься. — Он нахмурился и принялся оглядываться по сторонам. — А где Макс?
— Понятия не имею, — ответила Гаэль и тоже принялась с беспокойством искать Макса глазами. — Я его не видела. А ты, Тави?
Тави мгновение поколебался, ибо ему совсем не хотелось врать друзьям, но на кону стояло слишком многое. Он понимал: ему не просто придется соврать, но еще и сделать это безупречно.
— Что? — с тупым видом спросил он, дабы заполнить паузу.
