— Не изменится, — ответил тот, еще не понимая, к чему клонит старик. — Каплей больше, каплей меньше…
— Именно, Кевин. Для океана это ровным счетом ничего не значит. Одни капли испаряются и уходят, другие снова выпадают с дождем, чтобы стать частичкой бескрайнего океана. Судьба каждой конкретной капли никак не влияет на судьбу океана. И как бы капля ни взывала к справедливости или гуманности, к милосердию или закону, она все равно останется каплей. И права ее будут правами все той же капли. А какие у капли права? — Старик выжидающе взглянул на Кевина. Потом, не дожидаясь ответа, продолжил сам: — Да никаких. Вся разница в том, что одни капли по прихоти судьбы попадают в чистый журчащий ручей. А другие — в зловонное болото.
— Вы говорите о людях? — догадался Кевин.
— Да, Кевин. Каждый из нас — просто капля. Мы рождаемся чистыми и прозрачными, но с первых же минут жизни начинаем впитывать в себя всю грязь этого мира. И неважно, какая это грязь — как бы она ни блестела, она все равно остается грязью. Люди стремятся к богатству и власти, не понимая, что это всего лишь иллюзия. Мираж, скрывающий от их глаз подлинную картину мира. Подумай об этом, Кевин.
— Но какое отношение это имеет ко мне? — не понял Кевин. — Вы же знаете, кто я.
— Знаю. Но так ли уж это плохо?
— То есть?
— Просто я не люблю людей в белых одеждах, — пояснил отец Леонид. — Они мне скучны. Человек может подняться настолько высоко, насколько низко он может пасть. А что происходит у нас? Возьмем, для примера, наших церковников. Служение Господу уже давно стало престижной и уважаемой профессией. Молодые люди из вполне благополучных семей пачками отправляются в духовные семинарии, где в их мозги вкладываются чужие слова и мысли. Проходит какое-то время, и новоиспеченный попенок отправляется в какой-нибудь приход — нести людям Слово Господне. Но что собой представляет такой человек? Что он видел в жизни, чему он может научить? Истины, которые он проповедует, не прошли через его душу и сердце, они им не выстраданы. В них нет силы, он обо всем судит с чужих слов. Такой человек не видел и сотой доли окружающего его мира, в духовном плане он представляет собой пустышку. И таких пустышек семинарии плодят тысячами, рассылая их по всем обитаемым мирам. В итоге Церковь сама давно потеряла Бога, теперь это всего лишь преуспевающий социальный институт.
— Для священника вы говорите очень странные слова, — заметил Кевин.
— Просто у меня своя Церковь, — ответил отец Леонид. — Вот она. — Он обвел рукой вокруг себя. — Эти сосны, это небо. Весь этот мир. Впрочем, — старик снова мягко улыбнулся, — речь не обо мне, Кевин. Речь о тебе.
