— Я вся просто в шоке! — Белка накинула на горло поясок халата и изобразила, что повесилась — даже высунула язык.
— Так что же получается, — возмутился Бегемот, — твой отец только изображал из себя больного? И всё это придумано исключительно ради того, чтобы потешиться над нами?!
— Ну да! — подтвердила Вася, отхлёбывая горячий чай. — Они просто глумились над вами! Весь город со смеху укатывался! Только слепой мог этого не заметить!
— Согласен! — кивнул Бегемот, побагровев от стыда и гнева.
— Уж пусть лучше над нами смеются, чем плачут! — заметила повесившаяся Белка.
— Только я не пойму, — Председатель почесал живот, — с чего они взяли, что у нас есть какие-то миллиарды?
— Господи, как хорошо жить, когда за тобой не гоняются по всему городу убийцы в масках с автоматами! — беззаботно зевнул Зебр. — Чего сегодня делать будем? А поедемте в дельфинарий!
Вытхуянцы посмотрели на полосатого со смутным подозрением. Вдруг разом поднялись и угрожающе на него надвинулись.
Зебр поспешил схватить первое, что попалось под руку: половник и крышку от кастрюли.
— Не будите во мне зверя — он и так не высыпается!
Белка собралась его удушить халатным пояском, а Бегемот угрожающе закатал рукава:
— Изгадить собственную жизнь — неотъемлемое право каждого вытхуянского гражданина!.
А в ресторане «Синее море» Ашот в белой рубашке с галстуком улыбчиво угощал омарами и коллекционной текилой своих немецких партнеров. Столик обслуживали сразу два официанта. В залах ресторана можно было насчитать не менее дюжины всяких знаменитостей, не считая набивших оскомину местных привилегированных рож.
— Господин Шлиман спрашивает, — помогала переводчица, перед которой стоял всего лишь бокал с минеральной водой, — не хотели бы вы и ваши партнеры продать ему телеканал?
— Извините! — Ашот поднес к уху зазвонивший мобильник.
— Привет, дорогой! — услышал он голос. — Но-востишка есть одна. Правда, не для твоего эфира. И она тебе вряд ли понравится!
— Говори скорее, я занят! — напружинился Ашот.
— Вчера одну из твоих тележурналисток — догадайся с трех раз, какую — застали в доме губернатора. В одной из гостевых комнат, почти голую, привязанную к кровати полотенцами!
— Если это неправда — ты покойник!
— Это абсолютная правда, дорогой! Я отвечаю!
Чуть позже у одного из продуктовых рынков города нагло, по-свойски припарковался ядовито-жёлтый «москвич». Из него выскочил Зебр и вылез, кряхтя, Жирафф — оба одетые в нечто колхозно-пляжно-китайское.
