— С кро-ко-диль-чи-ка-ми? — по складам проговорила Жанна. — Никаких крокодильчиков я не видела.
— Это был мой крокодил, — объяснил я. — Он чуть голову мне не оттяпал, перед тем как я утонул в Серебряных прудах.
— Нигде ты не тонул, — отмахнулась Жанна. — Тебе все привиделось.
— Неважно, — перебил я. — В общем, пока мы глючили, Пелагея села в свою машину, доехала до нашего дома, открыла твою квартиру, взяла гравюру, съездила с ней в стекольную мастерскую, починила, вернулась обратно к тебе, повесила картину на стену и…
— Федя, ты сам-то этому веришь? — даже не потрудилась дослушать Жанна.
— Нет, — признался я. — Но я вообще уже не знаю, чему верить.
— Я тоже, — согласилась Жанна. — А то и в мозгах не укладывается.
— Просто крыша едет, — подхватил я.
— Но стекло-то на месте, — вернула меня к действительности Жанна.
— Ага. — Снова поднявшись из кресла, я потыкал пальцем в новенькое стекло и вдруг испытал огромное облегчение. Да как же мы раньше не догадались? Это ведь тетя Оля сделала. Наверняка решила хоть чем-то порадовать Жанну. Она вчера ушла из квартиры позже нас. Вот, наверное, и успела сбегать в какую-нибудь мастерскую. А потом тихонько повесила гравюру назад.
Я поделился своим открытием с Жанной. Выслушав, она облегченно вздохнула:
— Ну вот, Федя. А мы с тобой нагородили каких-то ужасов. Надо сразу, как тетя Оля сегодня придет, поблагодарить ее.
Из передней раздался настойчивый трезвон. Пирс залаял и бросился к двери. Кто-то упорно давил на кнопку звонка. Я посмотрел в глазок и увидел встрепанную Динку. Едва ей отворили, она вихрем ворвалась в переднюю.
— Слава богу, ты дома! — кинулась она к Жанне. Потом, увидав наконец меня, недовольно бросила: — Ну, конечно, и ты здесь. Но, может, и к лучшему. Слушайте, что скажу, — затараторила она. — Мы со Светкой и Славкой на Серебряных прудах нашли сумку Толяна.
— Что-о? — в один голос протянули мы с Жанной.
— То самое! — выпалила Динка. — Мы там гуляли, вдруг видим: из снега что-то торчит. Славка копнул рукой. Смотрим — сумка. Похожа на волобуевскую. Открыли, там его тетради, учебники и дневник.
— И что? — спросил я.
— Ну, мы понесли ее. Сперва к его предкам.
Их нет. Мы — к участковому. Он сказал, сейчас будет всю местность вокруг Серебряных прудов прочесывать. Вдруг Толян тоже где-нибудь там, в снегу.
Динку едва можно было понять. От избытка эмоций она захлебывалась и проглатывала концы слов.
— А, может, он вообще, как ты, в пруду утонул, — продолжала Кирейцева. И с каким-то совершенно неясным в данной ситуации укором добавила: — Между прочим, я про твой случай, Жанка, участковому рассказала. А он не верит. Ты обязательно должна сейчас же пойти и ему подтвердить. Ну, что там была полынья, и ты в нее провалилась. Я уж все телефоны по дороге оборвала. А у вас никто не подходил. Где вы вообще шатались?
