Моряки не сдаются, рассказывают о дальних плаваниях, о бурях и кораблекрушениях, о «Летучем Голландце» — корабле, населенном призраками, который будто бы видали некоторые старики-матросы.
Временами спор приобретает угрожающий характер и вот-вот готов перейти в драку. Тогда из-за высокой стойки выкатывается круглый, толстый, как бочка, хозяин-грек.
Ловко пробираясь между столиками, он громко оповещает, что получил партию замечательного вина. Иногда ему удается предотвратить драку и примирить спорящих.
Но и без драки в кофейне всегда по вечерам шумно. К гулу голосов и к пьяным выкрикам примешивается стук костяшек домино и азартные возгласы игроков. Кофейня всегда гудит, как растревоженный улей, а пламя свечей кажется тусклым в густом сизом дыму от многочисленных трубок.
И среди всего этого гама и чада без конца раздаются громкие голоса:
— Мальчик! Мальчик, сюда!
Ованес вертится, как белка в колесе. Он едва успевает менять трубки, подносить гостям кофе и вино, помогать судомойке Ашхен перемывать стаканы, кружки, кофейные чашечки.
Тяжелее всего приходится ему в те часы, когда в кофейню приходят зажиточные торговцы.
Им нравится проворный мальчик, и они требуют, чтобы только он им прислуживал.
Ованес мечется, напрягая все свои силы, а старый толстый турок, владелец самой большой в городке фруктовой лавки, без конца хрипит:
— Кафеджи дольдур![3]
Из-за этого турка Ованес однажды чуть не потерял работу. Как-то вечером, когда в кофейне и повернуться негде было, турок прохрипел свое обычное:
— Кафеджи дольдур!
Среди шума Ованес его не услышал и пронесся с подносом к соседнему столику, где сидели простые матросы.
Турок обиделся и поднял крик. Прибежал хозяин, дороживший богатым клиентом, и, кланяясь, сам стал подливать ему кофе.
Но расходившийся купец не унимался и требовал, чтобы хозяин прогнал из кофейни противного армянского мальчишку.
Неизвестно, чем бы все окончилось, как вдруг рядом очутился Хайдар.
Ованес вскрикнул от неожиданной радости: вот уже несколько месяцев, как музыкант не появлялся в Феодосии.
Хайдар привлек мальчика к себе и, указав рукой на дверь, коротко, но повелительно сказал турку:
— Уходи!
Тут сидящие за столиками увидали Хайдара и закричали:
— Хайдар вернулся!
Многие вскочили и радостно окружили его. Рапсод выждал минуту и опять обратился к мрачно сопевшему турку:
— Иди!
Тогда все посетители нетерпеливо закричали:
— Ну, иди же, иди отсюда!
Толстый купец, спрятав голову в плечи, трусливо засеменил к выходу под громкий хохот всей кофейни.
