Магиба. Если он все еще сам себе хозяин, то почему бы и нет? Возможно, он приедет под покровом тьмы и предпочтет есть еду, привезенную с собой, но, думаю, он все-таки приедет. Это в его же интересах – позавтракать в компании миролюбивого и общительного собеседника. Шимбу – человек действия, но меня больше занимают причины, которые заставили его действовать. Вам, должно быть, известно, что границы нашей страны были прочерчены еще когда она была колонией. Люди Илонго говорят на другом языке, у них своя древняя культура, и они отличаются от нас даже внешне. Все это, правда, не означает, что Илонго способно существовать как самостоятельное государство. Если уж откровенно, то в этом случае оно немедленно станет сателлитом своих так называемых «освободителей», и, как мне кажется, Шимбу вполне в состоянии понять, что Илонго будет иметь гораздо больше независимости в качестве автономной территории в составе Камбаве.
Вагнер. Вы хотите предложить ему сделку, сэр?
Магиба. Я разрешу ему провести референдум. Разумеется, при условии, что он немедленно прекратит свои агрессивные действия.
Вагнер. Возвратит рудники в Малаквангази?
Магиба. Полагаю, на меньшее Джеффри просто не согласится.
Каре он. Он и так явился туда без приглашения.
Магиба. Да еще и в компании нежелательных иностранцев. В настоящее время на земле Камбаве незаконно находятся русские, кубинцы, граждане Йемена и Ливии. Мне сказали, что с ним есть даже несколько чешских и восточногерманских специалистов. Американский посол попросил у меня разрешения на приезд наблюдателей от Объединенных Наций. Я ответил ему, что добрая половина этих наций и так уже приехала – по приглашению Шимбу.
Вагнер. А в Камба-Сити? Прибыли туда наблюдатели ООН?
Магиба. Пока нет.
Вагнер. Ясно. А что, если Шимбу не сядет за стол переговоров и не выведет войска?
Магиба. Вот тогда, мистер Вагнер, вы сможете писать о том, что идет война.
Вагнер. Через сколько часов я смогу написать это?
Магиба. Часов десять вас устроит?
Вагнер ухмыляется и протягивает Карсону пустой стакан.
Вагнер (к Карсону). Можно еще? (К Магибе.) Располагаете ли вы всем необходимым для того, чтобы выиграть войну?
Магиба. Если война будет короткой – то да.
Вагнер. А если нет? Будете ли вы обращаться за помощью к нам или к американцам?
Магиба. Я еще не совсем сошел с ума. Ваша трусость и коварство прогремели по всей Африке от Анголы до Эритреи.
Карсон. Разве что вы нас пролоббируете, Дик.
Магиба. Нет, спасибо, не надо. Знаем мы это ваше лобби. Мне уже предлагали прислать в Камба-Сити журналиста, который будет лоббировать наши интересы. Я ответил им, что он может спокойно заниматься этим и из Лондона. Я в курсе, что британская пресса боготворит систему лобби. Ведь система позволяет журналистам и политикам кичиться традиционными свободами и сообщать при этом читателю ровно столько правды, сколько им кажется необходимым. Когда вы предоставили нам независимость – именно так правила гостеприимства велят нам именовать вооруженную победу Национального фронта, – единственная газета в Камбаве находилась в собственности одного английского джентльмена. Разве я не прав, Джеффри?
