Добросовестно проделанная работа требовала поощрения и, не дождавшись его со стороны, Корыто делал комплимент самому себе. При этом он обычно обращался к глуховатому бригадиру Зайцеву:
– Вот перемрем мы, дед, что тогда молодежь без нас делать будет, а?
– И не говорите даже, – озабоченно отвечал бригадир, ковыряя в ухе. – Пропадут.
Нельзя сказать, чтобы в течение всех тридцати лет своей службы Корыто пребывал в органах бесполезным балластом. Культуру и образование ему вполне заменяли опыт, настырность, интуиция и пудовые кулаки. С самогонщиками, ворами, браконьерами и семейными скандалистами он боролся вполне успешно, и если бы не тот единственный досадный просчет (то ли у подследственного череп слабый оказался, то ли у взяткодателя в последний момент дрогнула лапа), карьера подполковника Корыто могла бы иметь дальнейшее развитие.
На Костю начальник смотрел долго и взыскующе, как будто бы уже уличал его в каком-то преступлении, а затем спросил, словно в ржавую трубу протрубил:
– Ты сколько классов кончил?
– Десять. – Этот факт Костя скрывать не собирался.
– А в сторожа чего пошел?
– Семейные обстоятельства, знаете ли… – уклонился Костя от прямого ответа.
– Судимый? – Корыто стукнул ладонью по столу.
– Н-н-нет. – От неожиданности Костя даже поперхнулся.
– Тогда бригадиром пойдешь. Зайцеву нашему давно на покой пора. Зажился. Уже землей пахнет. Работа у тебя будет непыльная. И денег на два червонца больше.
– Я… я… – Костя хотел сказать: «Я подумаю».
– Пиши заявление! – Это прозвучало уже как приговор. Корыто ногой пихнул Косте табуретку. (До сих пор тот стоял перед начальником навытяжку.)
Под диктовку той же всезнающей кассирши Костя написал новое заявление и отправился на квартиру к одряхлевшему Зайцеву, который должен был ввести преемника в курс дела.
Работа бригадира действительно оказалась несложной. В начале месяца требовалось составить график дежурства на каждый пост, а в конце – табель учета рабочего времени. Если какой-нибудь сторож заболевал или запивал, Костя обязан был найти ему замену. Конечно, полагалось еще проверять несение службы в ночное время, но начальник на этом внимание не заострял. Он и сам трудился спустя рукава, воспринимая свою новую должность как ни к чему не обязывающую синекуру.
В один из первых же дней Костиного бригадирства он буркнул, глядя куда-то в сторону:
– Пошли. Научу тебя обследовать техническую укрепленность охраняемых объектов.
