— Что такое? — спросил Нед.
— По-моему, я нащупала что-то вроде тайника. Там, сзади, есть углубление в стене. Ты прихватил с собой фонарик или оставил его в джипе?
Нед покачал головой, из чего следовало, что он забыл фонарик.
Нэнси опять просунула руку в чулан и убедилась, что в задней его части действительно был тайник. Ее пальцы наткнулись на какой-то предмет. Нэнси извлекла его и выпрямилась. Подойдя к свету, она стала рассматривать находку.
— Вот уж чего я никак не ожидала здесь обнаружить, — произнесла она.
— А что это? — спросил Нед.
— Это дневник. Записи велись в тот год, когда умерла мама Брайена. На внутренней стороне обложки есть имя и фамилия человека, который вел этот дневник. Тут написано: «Даниэль Ситон».
— Непостижимо! Как тут мог оказаться дневник, который вела мама Брайена? — не веря своим глазам, спросил Нед.
— Не знаю, — ответила Нэнси. — Известно только, что миссис Ситон брала уроки живописи у Болье, и именно тогда она, возможно, позировала ему для портрета, найденного Тайлером. Но у меня такое чувство, что ответ на твой вопрос содержится в этом дневнике. Давай его откроем и полистаем.
— Давай сначала поищем, где бы нам присесть, — предложил Нед.
Нэнси и Нед прошлись по нижнему этажу заброшенного дома. Когда-то здесь жил художник, ныне покойный. Решив, что на кухне больше света, они расположились там, усевшись на пол, прижавшись спинами к рассохшемуся буфету.
Нэнси приоткрыла обложку дневника.
— Ой-ой-ой, мне как-то не по себе, — сказала она, поежившись.
— Точно. Все-таки мама Брайена. Как будто она тут рядом с нами, живая, — отозвался Нед.
— Даже не в этом дело. Понимаешь… Это как будто ты читаешь чьи-то очень личные, потайные мысли. Нечто запретное для чужих глаз, чему предназначено жить и умереть вместе с автором этих строк.
— Понимаю, про что ты, — кивнув, ответил Нед.
— Ну, хорошо, — решилась Нэнси. — Начнем! — И открыла первую страницу.
Она была пустая.
Следующая страница тоже была пустая, и еще одна за ней. Нэнси и Нед переглянулись, недоуменно пожали плечами.
Нэнси перелистала еще несколько страниц.
— Вот, наконец-то, — сказала она. — Первая запись сделана двадцать пятого апреля. Интересно, почему.
— Читай! — скомандовал Нед.
— «Новости не блестящие, — медленно начала читать Нэнси. — Люсьен такой милый. Он разрешает мне приезжать к нему на ферму. Я могу здесь рисовать или просто сидеть в саду, погрузившись в собственные мысли. Он понимает, как порой мне необходимо исчезнуть, спрятаться».
