Король нервно дернул ногой, задел шпорой халат турка, разорвал его. Потом вскочил и выбежал из шатра.
Открытая карета, запряженная четверкой лошадей, двигалась вдоль колонн русской армии, переправляющейся через Прут.
Петр молчал. Молчал и Кантемир.
В другой карете ехала Касандра с детьми. Голова старшего сына покоилась на ее плече. Касандра гладила волосы мальчика, целовала щеки.
Йордаки Русет и еще несколько бояр, закованных в цепи, тащились за телегой. Ворник то и дело оглядывался назад. Царская карета приближалась.
Когда она поравнялась с пленниками, Йордаки Русет поймал взгляд Кантемира.
– Оставьте нас здесь, ваше величество!! – взмолился Русет. – Казните, но только здесь! Лучше умереть на любимой родине, чем жить на чужбине…
– Любимая родина? – переспросил господарь с презрением. – Нет, бояре. Я не буду казнить вас. Я возьму вас с собой. Лишь на чужбине познается истинная любовь к родине!..
– Пошлем их охотиться на соболей! – усмехнулся Петр.
Дорога стала спускаться в долину, и за береговыми откосами Днестра возникла Сорокская крепость. Всадники остановили коней. Кантемир вышел из кареты и долго рассматривал крепостные стены и черные турецкие бунчуки, возвышающиеся над ними. Потом перевел взгляд на левый берег реки и застыл, погруженный в думы.
Последний отряд пехоты прошел мимо царской кареты и спустился в долину. Дорога опустела. Лишь кое-где виднелись телеги с ранеными воинами.
Вдруг на вершине холма появился конный отряд. Услышав радостные крики, из кареты вышел Петр.
Всадники подъехали. Среди них был и Декусарэ.
– Государь! – отчеканил он, щелкнув шпорами. – Докладываю, что приказание вашего величества выполнено!
И, развернув полотнище молдавского знамени, Дан Декусарэ извлек оттуда знаки господарской власти – меч и булаву.
Руки царя взметнулись вверх, как два крыла. Глаза заблестели.
– Орел! – восхищенно вскричал царь и обернулся к Кантемиру. – Сумел пробраться в столицу, занятую врагом! В самый дворец! И унес из дворца господарские регалии… Нет, такое геройство надобно наградить не откладывая!.. Чего ты желаешь, капитан? Говори!
Бурный восторг царя и его великодушие привели Декусарэ в замешательство.
– Не знаю… – нерешительно проговорил он.
Петр провел рукой по груди. Как назло, ни одного ордена! Пошарил по карманам – только трубка!
– Хочешь мой камзол? – спросил царь. – Правда, он старый…
И, не дожидаясь ответа, стал стаскивать камзол с плеч.
– Боюсь, ваш камзол будет мне велик, – улыбнулся Декусарэ.
