— Я вполне представляю себе, какой он, синьора. Вы вызывали меня уже несколько раз, если помните...
— Это было до того, как я подала на развод. Вы себе не представляете...
— Тяв-тяв-тяв-тяв-тяв! Ррррр!
— Вы знаете, я думаю, ей не нравится ваша форма.
— Очень жаль.
— Ш-ш... Хороший дядя, это хороший дядя. Смотри, сейчас он тебя погладит.
— Только не надо ее сажать на стол, синьора. Держите собаку у себя на коленях. А если адвокат не советует пускать вашего мужа в дом, почему вы его пускаете?
— Потому что Малышка не ест, когда его нет дома.
— Тяв!
Разгневанный мужчина семидесяти с лишним лет:
— Мы с вами понимаем друг друга! Я служил в кавалерии, не знаю, говорил ли я об этом.
— Да, вы говорили.
— Потухший уличный фонарь, — это приглашение для грабителей. Я написал мэру, но он не соизволил мне ответить, поэтому я отдаю это дело в ваши руки. Вы здравомыслящий человек.
— Спасибо.
Жалоба на пропажу велосипеда:
— Ему грош цена, так зачем же его угонять? Вот чего никак не пойму.
— Вы уверены, что в эту ночь муниципальная полиция не чистила улицы? Вам нужно проверить, быть может, они его забрали.
Женщина, чей сосед сверху курит по вечерам, высунувшись из окна:
— Моя терраса служит ему пепельницей. Я как раз постелила там новые коврики, а что будет, если случится пожар?
— Невоспитанность — это страшная вещь, синьора. Скажите ему, что я в курсе всех дел, это должно сработать. Если не поможет, я сам к нему зайду.
Девушка по поводу отстрела кошек:
— Вы же можете что-то сделать.
— Да, но мы уже сделали все, что могли.
— Я просто не могу в это поверить.
— Тем не менее так оно и есть.
Она жила в одном из маленьких домиков, стоящих в ряд вдоль улицы Понте Алла Витториа. Один из ее соседей, она не могла разобрать, кто именно, из окна своей спальни регулярно в упор стрелял из дробовика по бездомным кошкам. «Сразу за нашими маленькими садиками игровая площадка начальной школы! А если он попадет в ребенка? Все, что требуется, — это проверить, у кого на этой улице есть ружье». В участке проверили, и выяснилось, что девушка была единственным человеком на этой улице, не имевшим ружья.
— У них у всех есть официальные лицензии, синьорина. Если бы вы высунулись из окна немного дальше, когда начинается стрельба, возможно, вы смогли бы разобрать, из какого дома она ведется. Иначе...
— Вчера он подстрелил двух. Одна умерла, а у другой позвоночник изрешечен дробью. Я нашла ее и принесла домой, но она парализована, и я знаю, мне придется усыпить ее.
