– Да.
– Сколько раз за эти годы вы были у психиатра?
– Возражения. Это к делу не относится.
Гарсиа улыбнулся судье:
– Я просто ставлю под сомнение надежность лейтенанта как свидетеля.
Либби встала:
– Ваша честь, тот факт, что лейтенант Дэниелс уже двадцать лет служит в полиции Чикаго, говорит о том, что она – надежный свидетель. К тому же после случаев применения оружия офицеры полиции проходят обязательное консультирование у психиатра.
– Отзываю обвинение. – Гарсиа улыбнулся. – И хотел бы поблагодарить помощника прокурора штата за предоставление сведений о том, что все офицеры полиции действительно должны проходить проверку у психиатра. Лейтенант Дэниелс, как долго вы работали с Барри Фуллером?
– Два года.
– Какое мнение вы составили для себя об этом человеке?
– Я не знала его лично.
– А профессионально?
– Он выполнял свою работу, насколько я знаю. У меня с ним никогда не было проблем, до тех пор, пока не пришлось стрелять в него.
В дальнем конце зала засмеялись.
– Скажите, лейтенант, как же произошло, что двадцатилетний ветеран, герой, благодаря которому в прошлом году перед правосудием предстал ужасный серийный убийца, так и не смог понять, что подозреваемый работает в том же участке, практически бок о бок с вами?
– Офицер Фуллер знает работу полиции. Поскольку ему известны наши методы, он знает, как избежать разоблачения.
– Вас волновало то, что ему удавалось избежать ареста?
– Разумеется. Моя работа – ловить убийц. А он бродил по городу и убивал людей.
– Затрагивало ли это ваши личные чувства? Не стало ли это для вас личной проблемой?
– Я всегда отделяю личную жизнь от профессиональной деятельности.
– Даже несмотря на то, что Барри – ваш сотрудник? Вы не испытывали к нему неприязни как к человеку?
– Нет. Моя неприязнь основывается только на профессионализме.
Еще один смешок.
– Лейтенант, ранее вы сказали, что во время посещения тюрьмы мистер Фуллер угрожал вам.
– Да.
– Вы уверены, что во время разговора с ним вели себя спокойно и профессионально?
– Да.
– И не шли на поводу личных чувств?
– Нет, не шла.
– Скажите, лейтенант, это ваш голос?
Гарсиа вытащил диктофон из кармана и нажал кнопку воспроизведения. Женский голос, доносившийся из динамика, был высокий, злой.
– «Хватит притворяться, Барри. Я знаю, что ты лжешь. Ты помнишь каждую деталь. Готова поспорить, по ночам ты с удовольствием вспоминаешь об этом в своей одиночке. Меня от тебя тошнит. Я надеюсь, твою задницу поджарят на электрическом стуле, и плевать на твою опухоль, проклятый ублюдок».
