Вечной весны… Про Айнет я тоже спросил. Они с братом только сели в машину, спеша выехать из-под обстрела, когда прямо в автомобиль попала мина. Хоронить было почти нечего. Куски плоти перемешались с разорванным и покореженным железом.
На рынке торговали арбузами, картошкой, сигаретами, коврами из Сирии, патронами к любому виду оружия, на лавках были разложены целые арсеналы, а рядом стояли минометы и даже маленькая пушка. Постепенно я добрался до школы № 8. Школа стояла пустой, уже начались каникулы. Впрочем, и до каникул в школе, по всей видимости, едва теплилась жизнь. Во время боев рамы были выбиты, и только кое-где сохранились стекла. Повсюду красный кирпич стен был испещрен выбоинами от пуль и осколков.
Я зашел в открытую дверь и стал бродить по этажам, заходить в классы и лаборатории. Про кабинет географии я вспомнил не сразу, но когда вспомнил, мне захотелось найти глобус.
И я нашел его, к своему удивлению, нашел. Каким-то чудом он оказался там. Земля была сорвана с оси и валялась в углу за покосившимся шкафом. Складной нож впился в Атлантический океан, планета была разорвана, и из недр ее выпали записочки на пожелтевшей, разлинованной тетрадной бумаге.
Это были они. Я читал их, читал все подряд. Девочки писали о том, что мечтают уехать отсюда, поступить в Москву или в Ленинград и остаться жить там, в большом городе. Выйти замуж за любимого человека и родить ему детей. Одна хотела стать актрисой, другая врачом. Еще они выдавали свои маленькие секретики. И мне тоже писали: “Мы будем скучать, Артур”. “Спасибо, что научил меня целоваться”. “У тебя вкусные губы, я хочу, чтобы у моего любимого были такие же губы, как у тебя”. Все вперемешку у каждой на маленьком листочке.
Ее листочек тоже был там. “Артур, я люблю тебя и всегда буду любить. Возвращайся и забери меня или останься со мной, где бы я ни была, когда ты прочтешь это письмо. Я знаю, что ты должен вернуться и мы будем вместе. Мы должны быть вместе. Навсегда. Твоя Айнет”.
Комок, похожий на удушье подступил к моему горлу, и я застыл, глядя в выбитое окно на пустой, испаханный воронками школьный двор. В ладонь легла спокойная, холодная сталь пистолета.
Я вернулся, Айнет. Я вернулся.
II. Когда проснулись танки
Во имя Аллаха, милостивого, милосердного. Хвала Аллаху — Господу миров, милостивому, милосердному, Властителю Судного Дня. Тебе мы поклоняемся и к Тебе взываем о помощи: благослови нас на Твоем прямом пути, спаси от гнева и заблуждения.
