Ленин. Телеграмма большевикам, отъезжающим из Скандинавии в Санкт-Петербург: «Notre tactique: méfiance absolue, aucun soutien nouveau gouvernement, Kerensky surtout soupçonnons, armement proletariat seule garantie, élection immédiate douma de Petrograd aucun rapprochement autres partis».[16]
Карр. В любом случае, в соответствии с марксистской теорией, диалектика истории привела бы к тому же результату с ним или без него. Если бы Ленина не существовало, его необходимо было бы выдумать.
Ленин. Телеграмма Ганецкому в Стокгольм: «Завтра уезжает двадцать человек».
Карр. И кроме того, я не понимаю вашего интереса. Все эти заигрывания с марксизмом – чистое сумасбродство. Вы – крайне милый буржуа, которому маменька выхлопотала освобождение от труда. Случись революция, вы не будете знать, что делать и куда бежать. Вы – ничто. Меньше чем ничто – художник. Эти парни сделают реальностью ваши мечты о многоцветном мочеиспускании: вы будете мочиться кровью.
Тцара. Художники и интеллектуалы станут совестью революции. С твоей стороны совершенно бессердечно съесть все лепешки и оставить мне сладкий пирог.
Надя. Девятого апреля в два тридцать пополудни путешественники выехали от ресторана вокзала Царингер. В путь отправились по-русски – нагруженные подушками, одеялами и прочими пожитками. Ильич был в котелке, зимнем пальто и прочных башмаках на толстой подошве, которые сделал ему наш квартирный хозяин сапожник Каммерер. Телеграмма сестре в Санкт-Петербург.
Ленин. «Приезжаем понедельник ночью одиннадцать. Сообщите «Правде».
Тцара (вставая). Ну что ж, поступайте как знаете. Мы, дадаисты, считаем, что история тоже появляется из шляпы.
Карр. Боюсь, что для дадаистов в коммунистическом обществе не найдется места.
Тцара. Именно поэтому мы за коммунизм. В буржуазном обществе нам слишком просторно. (Уходит?)
Надя. Поезд отбыл в три десять, как и было запланировано.
Надя и Ленин уходят. Отдаленный звук отправляющегося поезда.
Возможно, видно, как он отходит от платформы. Сесили, стоя на платформе, машет красным платком вслед уходящему поезду.
Карр (решительно). Окончательное решение созрело в моем мозгу: его надо остановить любой ценой. Русское правительство состоит из умеренных патриотов. Князь Львов – умеренный консерватор, Керенский – умеренный социалист, а Гучков – просто деловой человек. Все это создает многообещающие предпосылки для построения демократического общества западного типа и для победоносного завершения войны на Восточном фронте, вслед за чем последует бурное развитие торговли. Я должен немедленно телеграфировать послу в Берн.
