– До владений конопасов уже рукой подать, – сказал Хавр. – Надо поторапливаться. Завтра встанем пораньше и будем идти без передышки. Переправу мы должны преодолеть раньше других.
Мы прибавили шагу и вскоре оказались в первых рядах неспешно бредущих разбойников. Правда, и троглодит со товарищи не отставал, надеясь, что при моей помощи им опять что-либо перепадет. Уже в самом конце перехода мы вышли к озеру – обыкновенному, очень симпатичному озеру, наполненному не кислотой или жидкой грязью, а чистой свежей водой. Да и населяли его не змеи с драконами, а вполне съедобная рыба, о чем свидетельствовали многочисленные узкие челны, в которые рыбаки как раз выбирали свои сети. Почти все они успели спастись, оставив разбойникам свои снасти с уловом.
На этой последней ночевке мы намеревались как следует выспаться, но все время досаждал троглодит – то печеной рыбки принесет, то выклянчит что-нибудь. Дабы отвязаться от него, Хавр пожертвовал еще одной обоймой. Когда лагерь если и не уснул, то хотя бы немного успокоился, мы стали собираться в дорогу.
– Что это за Переправа такая? – спросила Ирлеф, увязывая свой тощий мешок. – Никогда о ней не слышала.
– К Заветам никакого отношения не имеет, – ответил Хавр. – Скоро сама увидишь. Зачем заранее нервы трепать.
Тут, на нашу беду, опять появился троглодит, сопровождаемый целой толпой разбойников. От всех пахло тиной, а в мокрых сетях, которые они волокли за собой, серебрилась чешуей и хлопала хвостами обильная добыча.
– Никак в путь собрались? – поинтересовался троглодит. – Не рано ли? Ну да ладно, я вас на завтрак икоркой угощу. Подай-ка сюда свой нож, – обратился он ко мне.
Ножа у меня не было, и я протянул ему короткий тесак, позаимствованный, как и многое другое, в доме негостеприимного смолокура.
Держа бьющуюся рыбину на огромной ладони, он ловко вспорол ей брюхо и плюхнул перед нами кучу отвратительных потрохов.
– Угощайтесь!
– Хороша же твоя икорка, – Хавр, словно невзначай, потянулся к ружью.
– Ничего, сожрете, – зловеще произнес троглодит. – Скоро вам и дерьмо медом покажется.
Его слова, очевидно, послужили сигналом к нападению. Ирлеф и Хавра просто сбили с ног, а на меня одну за другой набросили все сети. Первую я успел разорвать. Но вскоре на каждый мой палец (не говоря уже о других частях тела) намоталось столько мокрых, необычайно прочных веревок, что я стал похож на огромный кокон шелкопряда.
Под торжествующий рев банды нас привязали к голым древесным стволам, все ветки с которых были срублены для костров.
