— Вы что, оглохли? — недовольно спросил Анвар вместо приветствия.
— Проходи, садись, — мужчина встал навстречу Анвару и протянул ему руку для пожатия. — Плохие новости.
— Это тавтология, — пробормотал Берзоев, — новости — плохие, масло — масляное.
— Невинный…
— Что? Я видел его полчаса назад, мы правили речь.
— Полчаса назад… значит, сразу после тебя.
— Да что случилось, черт вас возьми?
— Только что звонила Соня.
Соней звали жену Георгия.
Соня позвонила в штаб в истерике. Недалеко от дома Георгий попал в аварию. Его Вольво столкнулась с грузовиком. Хотя “столкнулась” — не совсем правильное слово. Грузовик просто переехал седан и скрылся.
— Он… жив?..
— Слава Богу… переломы, болевой шок, но жизнь вне опасности. Он в реанимации.
— А водитель?
— Михаил успел выскочить.
По правилам делового этикета место важной персоны — на заднем сидении, за водительским креслом. Но Георгий не особо соблюдал приличия — он любил сидеть впереди, рядом с шофером, как все русские начальники, и давать руководящие указания, как и куда рулить. Это его и спасло. Задняя часть салона была смята, когда грузовик ударил в бок с правой стороны.
Анвар хотел спросить: вы думаете, это… или: похоже на..?
Но оглядел присутствующих и смолчал. Все и так было ясно.
Молодой, подтянутый парень из социалистической партии в майке с Че Геварой и чем-то вроде кожаной портупеи встал с кресла и вышел в середину зала, держа в руке несколько свежих лояльных партии власти газет.
— Позвольте сделать короткое сообщение по обстановке.
Берзоев хмыкнул. Маскарад какой-то. Они думают — здесь спектакль, или снимают шоу. А здесь грузовики переезжают людей. Они доиграются… мы доиграемся… уже доигрались.
Берзоев чувствовал заливающую сердце тоску и страх, внутренний, животный, головокружительный, как будто бы он летел в черную пропасть.
Майка-Че, не дожидаясь ответа, начал докладывать, тыкая ладонью в полосы газет.
— В город стянуты подразделения ОМОНа из других регионов, якобы для проведения антитеррористических учений. Для той же цели из гарнизонов выдвинуты части внутренних войск и зачем-то танки — танки встали у города со стороны Большой Коневки.
— Чего они боятся, — собравшиеся нервно шумели, — что народ выйдет на улицы поддержать оппозицию?
— Бред, никто не выйдет!
— Мы выйдем!
— Раз боятся, значит, знают то, чего мы и сами не знаем.
— Перестраховываются.
Майка-Че развернул другую газету:
— А вот материал о принуждении к голосованию за партию власти в бюджетных учреждениях. Вот здесь — о массовой выдаче открепительных талонов и о готовящихся нарушениях в подсчете голосов и фальсификации выборов.
