Первым адъютант Разумовского подскакал, шпагой отдавая честь:
– Ваше сиятельство! Государыни во дворце нет! Не успел он переглянуться с Екатериной, как ее камер-юнкер с тем же приветствием и с тем же криком:
– Не найдем нигде Государыни!… Разумовский понял: ему придется отбояриваться.
– Плохо ищете, господа офицеры! Государыня Российская не может пропасть!… – Он видел, как Екатерина под вуалью заходится смехом. – Значит, так: один налево по опушке, другой направо! На фрейлин не заглядываться!
Копыта с двух сторон обдали грязью. Покачивая головой, Разумовский принялся полой кафтана отирать грязь с голубовато-серенького подола Екатерины.
Она откинула вуаль, уже хохоча от души:
– Вот будет переполох! Но вы-то, граф? Просто молодцом! Не будь у вас стольких высоких должностей, назначила бы петербургским полицеймейстером!
Он поднялся, расшаркиваясь:
– Покорно благодарю, ваше величество. Но предлагаю вам возвратиться восвояси. Все-таки…
– Все-таки излишне шаловлива Императрица?
– Да, не смею скрывать…
– А пока нас не нашли, я изволю удовлетворить не единожды высказанную вами просьбу… Дай руку. Пошли.
Шаловливости как не бывало. Он вел ее к выходу на главную аллею как подобает, лишь слегка касаясь пухленького локотка. Екатерина не преминула докончить тяготивший, видимо, ее разговор:
– Тянет ридна Украина? Мне сие трудно понять, но ясно: Украине нельзя без правителя. Поди, и так без вас, граф, много поворовали?
Разумовский понял, к чему сводится разговор, которого он не начинал, ответил без утайки:
– Как не воровать, ваше величество? Вчера я с горечью в душе смехотворил насчет ябедников, сегодня бы мог и воришек словцом постебать…
– Не надо, граф Кирила. Лучше плетью! Займитесь этим сразу же после коронации. Не возвращаясь и в Петербург… Отсюда дорога ближе. Вы меня поняли?
– Понял, ваше величество. Распоряжения о семье отдам через ординарцев…
– Прекрасный вы мой гетман, породивший одиннадцать моих подданных!…
– Десять, ваше величество.
– Да, да, Кирилл Григорьевич, я забыла про Дарьюшку… царство ей небесное.- Благодарю за памятливость, Екатерина Алексеевна, – и он как-то съехал на дружеский тон.
Дружеская беседа могла бы еще доверительнее стать, но ее встречный цокот копыт остановил. Граф Орлов! В полком переполохе:
– Говорят, потеряли!…
– Это меня-то, граф Орлов? – оперлась на его стремя Екатерина. – Еще не родился Фридрих, который бы сие не понимал. Иль позабыл, герой Грос-Егерсдорфа?
А что мог позабыть… да и что помнить после вчерашнего?., растрепанный герой?
