Сейчас больше половины войск гужевалось на Украине, чтоб оттуда, через Австро-Венгрию, ударить на Фридриха. У прусского короля падали ближние к России города и крепости, но не сдавались северные, приморские. Там были такие генералы, как Румянцев, но здесь!… Свои мародеры! Гетман Разумовский учредил им путь помимо Глухова, Батурина, Чернигова, само собой помимо Киева, – на Австро-Венгрию! Нечего побираться малороссийскими галушками.
Не всем нравилось такое поведение гетмана, ой, не всем… Можно приставить шпагу к пузу главнокомандующего… но не к грудям же Самодержицы?! Если приказ исходил за ее подписью: «Елизавет», – тут уж ничего не поделаешь. Исполняй!
Не пять тысяч, но тысячу казаков все-таки он послал в Прусский поход. Под начальством генерального есаула Якубовича. После гетмана не было второго такого начальника. Эта тысяча участвовала в знаменитой Гросс-Егерсдорфской битве, когда Фридрих ускакал на седле одного из своих адъютантов, запомнили казачков на прусской земле! Обратно не вернулись ни генеральный есаул Якубович, ни гетманские старшины – Скоропадский, Волкевич, Оболонский… Хуже того, почти никто из казаков обратно не вернулся. Армию-то, от Балтики до Днепра хлынувшую на запад, нужно было чем-то кормить? За подписью «Елизавет» приказано было выставить 8000 казаков в погонщики скота. Следом за армией, по ошибке зачастую и опережая, двигались громадные мясные стада. А кто давал им корм, кто готовил укрытие от бурь и непогод? Да и защиту от всех мыслимых и немыслимых мародеров? Казаков пало больше от голода и болезней, чем от сабель. Да и не можно же всамделишно воевать, если ты погонщик скота!
Гетман уже и сам плохо понимал, во что оборачивается победоносная война, которая двигается вроде бы на запад, но в своих тылах обдирает всю Украину и Белую Русь. Митрополит Белорусский Георгий Конисский, имевший резиденцию в Могилеве, но уроженец Нежина, воспитанник Киевской духовной академии, с печалью сердечной извещал:
«Ясновельможный пан гетман, что се есть? Я не могу объяснить своей обездоленной пастве, что нашествие великорусских войск оборачивается не меньшим бедствием, чем нашествие орд татарских…»
И гетман объяснить этого не мог. Сколь позволял случай, пытался через старшего брата, через нового фаворита Ивана Шувалова, через Бестужева, Воронцова, Панина вразумить: если так дальше пойдет, мы поднимем на дыбы не только Малороссию, но и Белую Русь. Позади наступающих войск остается пустыня. Кому потребна голая, выжженная земля?..
