Геннадий, закончив работу, держал в руках книгу, но не читал, а о чем-то думал. Закусин беспрерывно курил. Про ужин забыли.
Наступила полночь. Лагерь уснул. Стих и ветер. Запоздалая луна осветила палатку. Меня растревожили думы, одна за другой, как во сне, мелькали картины, связанные с юношеской жизнью Трофима Королева.
...В 1931 году мы работали на юге Азербайджана. Я возвращался из Тбилиси в Мильскую степь, в свою экспедицию. На станции Евлах меня поджидал кучер Беюкши на пароконной подводе. Но в этот день уехать не удалось: где-то на железной дороге задержался наш багаж.
Солнце палило немилосердно, нигде нельзя было найти прохлады.
-- Надо пить чай! -- советовал Беюкши. -- От горячего чая бывает прохладно.
-- А если я не привык к чаю?
-- Тогда поедем ночевать за станцию, в степь, -- ответил он.
Пара изнуренных жарою лошадей протащила бричку по ухабам привокзального поселка, свернула влево Прямо в степи натянули палатку. Беюкши ушел в поселок ночевать к своим родственникам, а я расположился отдыхать.
Не помню, как долго продолжался сон, но пробудился я внезапно, встревоженный каким-то необъяснимым предчувствием, а возможно, лунным светом, проникавшим в палатку.
"Не Беюкши ли пришел?" -- мелькнуло в голове. Я приподнялся и тотчас отшатнулся от подушки: к изголовью бесшумно спускалось лезвие бритвы, разделяя на две части глухую стенку палатки. Пока я соображал, что предпринять, в образовавшееся отверстие просунулась лохматая голова, затем рука, в сжатых пальцах блеснула финка. Возле меня, кроме чернильницы, ничего не было, и я, не задумываясь, выплеснул ее содержимое в лицо бродяги.
-- Зануда... еще и плюется! -- бросил тот, отскакивая от палатки.
Через минуту в тиши лунной ночи смолкли торопливые шаги.
Уснуть я больше не мог. Малейший шорох настораживал: то слышались шаги, то топот. В действительности же возле палатки никто больше не появлялся.
Утром мы получили багаж, позавтракали в чайхане и тронулись в далекий путь. Лошади легко бежали по пыльному шоссе. Над равниной возвышались однообразные холмы. Кругом низкорослый ковыль, местами щебень. И только там, куда арыки приносят свою драгоценную влагу, виднелись полоски яркой зелени.
Проехав километров пять по шоссе, мы неожиданно увидели возле кювета группу беспризорников.
-- Стой! -- крикнул я кучеру и спрыгнул с брички.
-- Ты резал палатку? -- спросил я одного из них. Беспризорники вскочили и скучились на краю дороги, словно сросшиеся дубки. Подбежал Беюкши.
